Не знаю, что у Шофота за навыки, но изменения ветра он как-то вычисляет заранее и направляет «Чайку» с учетом этого знания.
Считая его и меня, на борту всего лишь восемь человек. С командой я сдружился почти в первую минуту знакомства благодаря тайком пронесенной на борт бутылке с недорогим, но крепким напитком. Шофот, ни на минуту не просыхающий на берегу, в море превращался в алконенавистника, готового жестоко казнить любого за нарушение сухого закона. Но это не та война, в которой можно стать победителем (как оказалось, не один я такой ловкач, и всю неделю матросы пусть и не напивались в стельку, но, случись тест на содержание спирта в крови, завалили бы его всей оравой).
Меня этим людям будто само небо послало. Именно я выполнял большую часть работ, смертельно опасных для не вполне трезвых людей.
Раньше о парусных кораблях я точно знал лишь одно: это экологически чистые суда, плавающие за счет энергии ветра. Так что мне пришлось узнать много нового. Практически в первую минуту пребывания на корабле меня научили разным премудростям и ознакомили с конструкцией «Зеленой чайки». Не уверен, что знания получены в полной мере, да и достоверность некоторых из них сомнительна, но все же я в кратчайший срок на несколько шагов приблизился к званию «морской волк».
Оказывается, мачты стоят ровно, не заваливаясь, не благодаря гнездам в корпусе, куда их вставляют. Их удерживают ванты – подобия треугольных веревочных сетей, одной стороной закрепленных на бортах и противолежащим углом протягивающихся к различным деталям рангоута. Если требовался человек наверху, мне приходилось карабкаться по этим весьма неудобным «лестницам» снова и снова, то завязывая узлы, то развязывая, то что-то распутывая, то вытягивая. Остальные при этом работали внизу: тоже что-то вязали, крутили лебедки и непрерывно состязались в количестве ругательств, высказанных за сутки.
Поначалу пришлось выслушать немало новых словечек и даже их сочетаний. В свой адрес, естественно. Опытные моряки не склонны к сокрытию эмоций, когда, стоя на палубе, пытаются объяснить олуху, забравшемуся по вантам на одну из двух мачт, что и как ему следует делать дальше.
Я человек легко обучаемый и на лету постигал морскую науку. На меня все реже и реже кричали и даже почти перестали ставить в пример безголового баклана как гениальное существо (в сравнении с некоторыми). Ну а я, разглядывая увеличивающуюся с каждым днем коллекцию навыков корабельной тематики, даже подумывал изучить парочку.
Вдруг пригодятся.
Помимо карабканья в последние два дня мне приходилось подолгу оставаться наверху, в корзине на верхушке самой высокой мачты. Именовалась она «воронье гнездо» и служила для наблюдения.