К тому же, допустим, сбегу я от них. И что дальше? Я не представляю, где располагается моя цель, зато успел разобраться, что порядки в городе не самые благоприятные для чужаков. Воины на стенах с интересом смотрели на мою беготню от крабов; нищие жители поголовно косятся так, будто у них перед глазами прицел чего-то убойного. Плюс ко всему с первых шагов поссорился с какой-то криминальной группировкой, а первая встречная девочка свято уверовала, что я шпион, и делится этим выводом со всеми желающими.
Нелепица, но нелепица опасная. Город в осаде, с таким ярлыком могут сначала удавить, а уже потом начать разбираться.
Побег, даже бескровный, может увеличить количество проблем. А это совершенно не в моих интересах. Я хочу как можно тише сделать свое дело и свалить отсюда к следующей цели своего непростого пути.
От пут все же избавился, но без помощи Жнеца.
Шнурок вокруг запястья нищих тюремщиков не привлек. Тонкий ремешок я еще давно тщательно запачкал клеем и облепил мелким мусором. Он ни капли не похож на предмет, который чего-то стоит. Даже разбирающийся человек не сразу опознает кожу какой-то редкой южной твари, славящейся способностью временно угнетать атрибуты жертвы.
Даже после смерти это свойство могут использовать мастера артефактов. Да-да, это и есть мое средство маскировки. Для таких целей почти идеально, потому как при снятии не наваливается груз вновь заработавших атрибутов, способный на сутки превратить тело в развалину и погасить сознание на несколько часов. Лишь минутное незначительное недомогание, и вот я уже в полном порядке.
Человеку с моими параметрами несложно разделаться с узлами пут. Их ведь вязали в расчете на среднестатистического аборигена. А у меня и гибкость тренирована, и физической силы столько, что, если быка ущипну, клок шкуры выдеру.
Справившись с веревками, без труда разобрался с засовом. Благо похитители не скрывали его устройство, подсвечивали себе, пока с ним возились. Ну и ночное зрение способно работать даже в кромешном подвальном мраке.
Выбравшись в основную часть подвала, я по-хозяйски огляделся. Лестница из блоков ракушечника вела к люку, и меня она не привлекла. Я ведь не собирался сбегать по-настоящему.
А вот пара стеллажей, плетенных из толстой лозы и опирающихся на столбы из вездесущего здесь ракушечника, заинтересовала куда больше. Предметы, которые на них хранились, не очень-то гармонировали с нищей лачугой.
Фарфоровая посуда, тяжеленная бронзовая ваза, пара рулонов бархата, свернутый коврик тонкой работы, россыпь металлических ложек и вилок, резная шкатулка из зеленоватого поделочного камня, тюк с нормальной одеждой, а не рваниной и прочее-прочее.