Несчастный он человек, этот Вальдо, подумал Гримберт, мучительно пытаясь найти нужные слова.
Обладающий от природы всеми необходимым рыцарю качествами, наделенный сверх меры всеми мыслимыми достоинствами, он мгновенно скисал, едва лишь слышал о рыцарских добродетелях, долге и чести. К рыцарским романам он не испытывал ничего кроме презрения и даже рассказы Магнебода о великих побоищах прошлого слушал с ухмылкой, точно на ходу отфильтровывал из них фальшь и позолоту. Даже клятву он воспринимал, скорее, скорее заковыристой формой вассального договора, чем священным таинством.
Быть может, так на него повлияла смерть его отца, опаленного жаром поверженного отцовского доспеха?..
Гримберт набрал полную грудь морозного сальбертранского воздуха. В сочетании с горячими крупинками бензедрина в крови это помогло ему взбодриться и даже найти силы для улыбки.
— Ты прав, Вальдо. Это не ходовые испытания. Скорее…
— Охота, — внезапно произнес Аривальд, — На счет этого ты, кажется, не соврал. Я же вижу, как ты ведешь машину, где останавливаешься, в каких режимах осматриваешь окрестности… Я бы сказал, ты что-то ищешь, Грим. Не пора ли бы твоему старшему пажу узнать, что, пока твоя горячая голова не заработала нам больше неприятностей, чем мы вдвоем сможем расхлебать?
***
— Когда это нам приходилось ввязываться в неприятности, Вальдо?
Аривальд задумчиво счистил пальцем кусок приставшего к лобовой броне «Стража» лишайника.
— Всякий раз, когда ты в очередной раз начитаешься рыцарских романов и бросишься очертя голову утверждать справедливость и вершить рыцарские подвиги. Это всегда причиняет нам ужасно много проблем, Грим.
Гримберт стиснул зубы.
— Да ну?
— Так это не ты месяц назад ты вместе с «Убийцей» едва не сверзился в гранитный карьер, пытаясь найти мощи Святого Франциска, укрытые в тайнике согласно достоверным слухам?
— Это были не слухи, дурак! К тому же, мы нашли кость!..
— Нашли, — сдержанно согласился Аривальд, нехорошо щурясь, — И я благодарен судьбе за то, что мы вышвырнули ее в овраг по моему настоянию, а не продемонстрировали епископу. Иначе с этого дня Святого Франциска на всех иконах пришлось бы изображать с телячьим хвостом!
— Слушай, Вальдо…
Но заставить старшего пажа замолчать было не проще, чем подавить малокалиберными колотушками бронированный крепостной капонир, кроющий беглым огнем и прикрытый эскарпами.
— Это не ты ввязался в баронский спор из-за мельницы прошлой весной?
— Я мог разрешить их спор!
— Смею думать, он разрешился бы сам собой после того, как озверевшие бароны уложили бы твоего «Убийцу» прямым попаданием трехдюймовки и выпили мировую на его дымящихся руинах.