Сопляк. Выскочка. Баловень, возомнивший себя рыцарем. Такому впору управлять болваном вроде «Убийцы», а не настоящим рыцарским доспехом. А лучше и вовсе держаться подальше от ратных забав, как отпрыски знатных вельмож из Аахена. Пировать денно и нощно за обеденным столом, пока придворные хирурги не заменят изможденную непосильной работой печень, услаждать чресла, развлекаясь в компании дворцовых гетер, блаженствовать, дегустируя сложные композитные наркотические зелья…
Нет. Гримберт мысленно рыкнул на себя, и «Убийца» сразу будто пошел легче по глубокому снегу, подкрепленный вспышкой хозяйской злости. Этим вечером он вернется в Турин своим ходом, волоча на аркане парочку браконьеров, и плевать, если к концу пути туринская мостовая превратит их в грязные ошметки!
«Прошу прощения за опоздание, — небрежно скажет он, выпрыгивая из кабины во внутреннем дворе палаццо, — В славном Сальбертранском лесу возникли некоторые проблемы, однако не стоит волноваться, я уже переловил это отребье. Больше оно нас не побеспокоит».
Отец и тогда ничего не скажет, наверно, лишь переглянется украдкой с Магнебодом. Но в этом коротком взгляде, точно в сложном шифрованном сигнале, будет больше информации, чем в силах выразить любые слова. И тогда…
Что будет тогда, он сам не знал, боялся даже загадывать, как бояться загадывать подарок в преддверье собственных именин. Боялся, но отчаянно желал узнать.
Оставалась лишь самая малость. Найти чертовых бродяг в отцовском лесу и под конвоем привести их в Турин. Но чем дольше «Убийца» месил лапами снег, тем сильнее Гримберт убеждался в том, что выполнить эту задачку будет, пожалуй, не так просто, как ему думалось поначалу.
В Турине браконьеры не были редкостью. Восточная окраина растянувшейся на тысячи лиг франкийской империи всегда привлекала всевозможный сброд, желающий пожировать за чужой счет, особенно их приток увеличивался в неурожайные года. Мошенники, фальшивомонетчики, разбойники, скотокрады, вымогатели, ярмарочные воришки… Если они полагали, что на восточных рубежах, вдали от императорского Аахена, они могут делать свои делишки не опасаясь заслуженной кары, Господь быстро вразумлял их силами своих земных слуг.
Гримберт не раз видел браконьеров в туринской темнице. Их сводили туда отцовские вассалы, мелкие окрестные лорды и рыцари, застав на месте преступления, чтобы тот на правах всевластного владетеля Туринской марки, свершил над ними справедливый суд. Гримберт в детстве иногда разглядывал украдкой их клетки, прячась за Магнебодом, но быстро был разочарован. Браконьеры, выловленные в туринских лесах, не походили своим обликом ни на кровожадных сарацин, из-под кожи которых торчат обломки боевых имплантов, ни на одержимых ненавистью ко всему живому еретиков-лангобардов. Просто зловонный, покрытый коростой и лохмотьями, сброд. Вчерашние крестьяне, вздумавшие бросить честный труд и бить зверя в чужом лесу. Разорившиеся ремесленники, лишенные средств к существованию. Беспутные авантюристы, не знающие никакого дела, кроме разбойного. Вооруженные в лучшем случае одной древней аркебузой на всю банду, а то и просто с самострелами и пращами, они редко успевали нагулять жирок в отцовских лесах. Правосудие обыкновенно успевало раньше.