– Уж очень это непростой ход, – сказал Ланин. – Дезу на Козодоева можно подкинуть намного более простым способом.
– Надо проанализировать.
– Анализируй, это твоя епархия, не люблю я таких выкрутасов, когда на абсолютно надёжного соратника падает тень подозрения.
– Подведём итоги, – сказал Сивков. – Олдениным займётся Жанна, проверит его память и перекодирует.
– Почему не Безоружный? – поинтересовался Хвощёв.
– Потому что у него будет другое задание, – отрезал Сивков. – Дадим ему шанс проявить себя и запрограммировать Рубинова. Через него выйдем на Альтерруса. А там появится возможность выйти на их главарей, окопавшихся в правительстве, в Думе и в Администрации президента.
– Мы же хотели навести Нестора на советника Долгого.
– После Альтерруса он займётся и советником.
– Э? – сказал Хвощёв неуверенно.
– А… – начал Ланин.
– Я бы хотел… – одновременно с ним заговорил Дубинин.
Все трое замолчали.
Сивков неожиданно рассмеялся.
Подчинённые посмотрели с недоумением.
– Послушали бы вы себя, – усмехнулся глава «Призрака». – Всего три буквы – а какой смысл! Только в русском языке можно из трёх букв составить предложение: Э, а я?
До собеседников дошло. По губам всех троих промелькнули улыбки.
– Да вы настоящий филолог, Владлен Тимофеевич, – сказал Ланин с уважением.
– Я и закончил филфак МГУ, – ответил Сивков равнодушно. – Правда, уже почти всё забыл.
– Но у вас образование официально – технологии разведки, – пробормотал Хвощёв.
– Одно другому не мешает. После МГУ я окончил и академию ФСБ. Могу и статью отредактировать, и операцию просчитать.
– Кстати, насчёт операции… как мы подкатим к Рубинову? Он нигде не появляется без свиты.
– Бог знает – что, а чёрт знает – как. – Сивков усмехнулся. – Будем советоваться с обоими. Всё, товарищи, за дело! Времени у нас – кот наплакал.
Командиры подразделений устремились к выходу.
Глава 22
Ну и кто тут «решала»?
У Стаса действительно ребро оказалось сломанным, и пришлось везти его сначала к врачам, так как сам он не мог сидеть за рулём, а потом к родителям.
Антонина Фёдоровна, конечно, разохалась, разбуженный старший Ревенко тоже разволновался, но Нестор успокоил всех придуманной легендой, что их сын поскользнулся на ступеньках подъезда, упал и ушиб грудную клетку. Стаса уложили на кровать, дали горячего морсу, и «ушибленный ступенькой» мгновенно уснул.
К себе Нестор добрался уже в шестом часу утра, усталый и недовольный. С одной стороны, не отреагировать на зов о помощи друга он не мог, с другой – понимал, что нарабатывает негативный след, который мог аукнуться в будущем.