Охранник потребовал у водителя права.
Виктор подал.
Парень глянул на них, вернул, выпрямился и что-то проговорил в усик рации, выглядывающий из-под кепи и спускающийся к губам. Выслушал ответ, ещё раз поговорил с кем-то, наверно, с дежурным на мониторе, отступил в сторону и поднял руку, приглашая гостей проехать.
Виктор нажал на педаль газа.
Жанна шевельнулась.
– Что ты ему вшила? – спросил Нестор с любопытством.
– Чтобы он внёс машину в реестр спецслужбы президента. Мы теперь агенты БСП, у нас важная задача.
– Да уж, – проворчал Виктор.
– А зачем потребовала права?
– Чтобы телекамеры зафиксировали, как я проверяю якобы наш карт-бланш.
– Куда теперь? – спросил Виктор. – Я здесь не ориентируюсь.
– Налево, по дорожке, к корпусу Сената и на его парковку.
Через несколько минут они оставили машину с Виктором за рулём среди двух десятков других автомобилей во дворе старинного белого здания с зелёной крышей, в котором два века назад и в самом деле располагался Сенат, и поднялись в небольшой рабочий вестибюль, предназначенный для прохода только служащих Администрации и сотрудников спецподразделений.
Их встретили стандартная рамка магнитоискателя и двое рослых парней в форме сотрудников ФСО.
Жанна остановилась.
Нестор посмотрел на неё и проговорил обыденным тоном:
– После пандемии надо было вводить совершенно иную стратегию наблюдения. Меняться должны не только люди, но и институты. Бюрократии надо противопоставить алгоритм, элите – самоограничение, народу – общину. Чиновников подчинить системе социального доверия, богатых – соответствующим налогам, труженикам дать возможность вести хозяйство. Справедливость для общества – это благо, которое выше любого права.
Первый страж входа замер на секунду.
Второй посмотрел на него с удивлением и тоже застыл.
Затем оба сделали одинаковые жесты: проходите, мол, – и пропустили гостей.
Прошли вестибюль, поднялись на второй этаж.
– Так что ты там говорил о справедливости? – осведомилась Жанна, сохраняя деловое выражение на лице.
– Справедливость выше любого права… – Нестор покосился на спутницу.
– Ты… запомнила?
– Как видишь.
– Ты же была… вне себя…
– Сама удивляюсь. Но это твоё влияние, ты посоветовал тренироваться с задержкой части сознания.
– Я не учу плохому, – позволил он себе пошутить.
– Спасибо. Готовься, подходим.
По коридорам, устланным красными ковровыми дорожками, ходили люди, на пару никто не обращал внимания, и Нестор внезапно успокоился, проникшись уверенностью в том, что авантюра удастся.
У двери в секцию здания, где располагался кабинет президента, пришлось задержаться. У неё уже толпился народ в количестве десятка человек (две женщины, остальные мужчины в возрасте от тридцати до семидесяти лет), и Нестор узнал одного из них – советника Брусникина, которого они с Жанной недавно спасли на озере от киллеров.