На лето молодая семья приезжала в Артюховск, «на юга».
И вот внуки подросли, материальная база молодой семьи упрочилась – они уже могли позволить себе съездить в Сочи и даже один раз – в Дубай. Маленький, грязненький провинциальный Артюховск уже не был столь привлекательным для начинавшего знакомиться с миром семейства. Но хорошие отношения с дочерью сохранились, и они, пожалуй, могли бы быть подружками, если бы не разделявшие их тысячи километров. Во всяком случае, по телефону они могли трепаться по часу. Мать Зои Васильевны – женщина прямая и категоричная, напрочь лишенная дипломатических талантов, но всеми подругами нежно любимая тетя Валя, к Юле «неровно дышала»: «Молодец девочка, не воротит рыло от своих пролетарских корней!»
Самое время пришло для Людмилы Ивановны решить проблему одиночества. Статная, стройная блондинка Мила мужским вниманием обделена никогда не была. Одного прораба сразу после отъезда Юли на учебу даже рискнула привести в качестве мужа. Прораб, мужчинка хлипкий (как охарактеризовала его тетя Валя – «соплей перешибешь»), пленил Милу глубоким бархатным баритоном и игрой на гитаре. В двух предыдущих семьях у прораба было трое детей, и он слегка притомился и от детей, и от жен, и от необходимости добывать деньги на алименты. Приятной во всех отношениях Людмиле Ивановне статус одиночки добавлял шарма.
А как она слушала его пение! «Клен ты мой опавший», «Не жалею, не зову, не плачу»… Особенно ей нравилась песня про капитана дальнего плавания, которого предала жена. У них сложился прекрасный дуэт:
Дождь в Одессе,
Зной в Калькутте…
Фотография в каюте,
Что висела и не знала
Тайных дум оригинала,
И лгала во время странствий
О любви и постоянстве.
А эта его худоба, его неухоженность… А его слова! «Таких, как ты, больше нет», «если бы тебя не было, тебя нужно было бы придумать!»…Пошлые штампы из мужского охмурительного арсенала звучали небесной музыкой. «Ты устала от жизни, тебя просто нужно отогреть…» Но процесс обогрева и отдохновения прораб начал с себя, любимого, и расслабился слегка, решив, что достиг земли обетованной. А Людмила Ивановна, вынужденная на территории в восемнадцать квадратных метров общаться более тесно, поняла, что прораб, мягко, очень мягко выражаясь, выпить не дурак. С катастрофической скоростью вдруг стали заканчиваться ее лосьоны, духи и туалетная вода, а от прораба приятно пахло ее парфюмом, но почему-то изо рта. А, кроме того, были в его характере черты, которые женщина станет терпеть только после долгих лет супружества, пережив процесс притирки.