– Ну что, не зря я вас сюда притащила? – восторженно шептала Людмила Ивановна.
– Какая же красота!
– Княжеский терем. Хоромы!
– Храм, я бы сказала. Похоже на церковь. Эта крыша в виде луковиц…
– А в православии, где-то я читала, дом испокон века считался церковью. Во многих домах были молельни. Наверно, и здесь была, все-таки дом – купеческий, – сказала Зоя Васильевна.
– Умница, Милка! – не поскупилась Людмила Петровна, в обычных условиях на похвалу скуповатая. – Так бы и не уходила!
– А придется, – вздохнула Мила. Но, надеюсь, мы еще сюда вернемся…
– И, надеюсь, уже через калитку, – добавила Зоя. – Как нормальные люди.
– Как нормальные пожилые женщины, а не юные бандиты.
– Может, они просто юные гавроши.
– Ну, давайте еще помечтаем, – усмехнулась Люся
– Нет, давайте быстрее осмотримся. Как-то мне все же некомфортно. – Зоя продолжала тревожиться.
– Давайте поделим стороны, так оно быстрее будет.
Лай Дика не прекращался, а становился все азартнее.
– Я возьму фасад.
– Ну, я тогда – глухую стену, – не стала спорить Люся.
– Я останусь здесь, с торца, – согласилась Мила. – (Они стояли у стены от шустовского двора). – А встретимся на другом торце, с черновской стороны. Там вместе и закончим осмотр.
И они расстались, как три богатыря на перепутье.
* * *
Зоя Васильевна скоренько одолела половину пути. Она уже дошла до крыльца, высокого, ступенек в десять, поднимавшегося на веранду, вернее, террасу, превращавшуюся в галерею, опоясывавшую дом. Вдруг что-то привлекло ее внимание: ей показалось, что в разросшейся у крыльца лебеде что-то блеснуло. Она присела, расправила уже довольно высокую траву и подняла сережку, золотую, с крохотным глазком-бриллиантиком. Подняться она не успела: услышала шорох и краем глаза успела уловить мелькнувшую тень, и на затылок ее обрушился удар. Вскрикнув, женщина рухнула в лебеду.
Людмила Ивановна, осмотрев свою сторону (собственно, особо осматривать-то и нечего было, окна нижнего этажа были закрыты прочными на вид ставнями на прогоны, она просто не торопясь шла вдоль галереи), услышала крик Зайки и различила в нем страх и боль. Мила бросилась на крик подруги с доступной ей максимальной скоростью и уже вывернула из-за угла, но была сметена какой-то неведомой силой. Сшибка была такой мощи, что и неведомая сила, и пожилая дама рухнули на землю рядом и отключились.
Людмиле Петровне пришлось мчаться на Зайкин крик дольше, поскольку, хоть и была она шустрее Милы, находилась дальше от происходящих событий. Еще издали Люся увидела распростертую на травке Милку, а рядом – здоровенное мужское тело в бриджах камуфляжной раскраски и зеленой майке-борцовке – летней мужской униформе.