Макс пододвинул к себе бутылку и стакан, плеснул в него янтарный напиток на самое дно и протянул мне.
– Пей.
Я помотала головой.
– Я не люблю виски, тем более в чистом виде.
– Пей, – уже с нажимом повторил парень.
Я взяла бокал и одним глотком покончила с напитком. Горло сразу обожгло, на глаза выступили слезы. Но через несколько секунд я почувствовала, как по телу разливается приятно тепло. Оно как паутиной укутывало меня, казалось, будто я в коконе, и все заботы и проблемы остались вне него.
Я подняла глаза и улыбнулась.
– Спасибо, – прошептала я.
Макс кивнул и погладил меня по голове. Я как кошка прильнула к нему без какого-либо сексуального подтекста. Просто мне стало уютно и надежно.
Максим
Как же я ненавидел себя за неумение сдерживать гнев. Я был сейчас чертовски зол, что не могло не отразиться на моем Олененке. Какие-то минуты – и уже не я, а она меня успокаивает. Глаза виноватые, и наверняка эти дурацкие мысли в голове «она мне мешает». А по факту я злюсь больше всего на себя, что я бессилен, что не могу защитить, уберечь ее от всего этого. Хочется спрятать ее в каком-нибудь бункере и чтоб никто не достал. Но нельзя.
Стоит, прижалась ко мне, не соблазняет, а именно жмется, как ребенок. От этого чувство всепоглощающей злобы накатывает вдвойне. Я уже готов не спать ночами, только побыстрее бы разобраться.
В чувство меня привел звонок в дверь.
На пороге стоял Витя – злой и осунувшийся, явно мало спит.
– Ну, что, 33 несчастья, как же вы мне надоели, – по-доброму бубнит на меня. В прихожую вышла Олеся, глаза покрасневшие, но держится.
– Здравствуйте.
– Привет, жертва психопата, – приветливо кивает ей следователь.
Я нахмурился, его напоминание как ножом по сердцу. Но Олеся ничего, даже улыбнулась слегка.
Витя пропустил к коробке сапера, чтобы исключить взрывоопасность предмета внутри.
– Что с баром? – спросил я, пока сапер изучал подарок.
– Камер нет, обломался мой виски, – удрученно произнес следователь, – но бармен припомнил мужчину, который пил за барной стойкой, подходящего под наше описание. Время тоже совпадает.
– Сможет фоторобот сделать? – мелькнула надежда. – Нам же главное его опознать, остальное дело техники.
– Твоим убойным отделом издалека воняет, – поморщился Витя. – Сразу все в оборот. Схватить, связать, пытать.
– Вот не надо, – возмутился я, – пытать – это не ко мне. Так что?
– А ты в убойном отделе служишь? – спросила вдруг молчавшая до этого Олеся.
Я удивленно обернулся. А она не знала? Хотя, речь про работу особо не заходила.
– Служишь? Настоящее время? – удивился Витя.