– Может, сейчас не время этим пользоваться?
– За нами гонятся, душа моя, – сказала сестра мягким, жалостливым тоном, как будто я могла забыть о преследующем корабле. – Если не сейчас, то когда?
– Ты боишься, – сказала я, дивясь тому, что ее целеустремленность что-то может поколебать.
Фура как будто опешила:
– Да, боюсь. А ты разве нет?
– Я в ужасе. И рада этому, как и тому, что тебе страшновато. Значит, она не слишком глубоко в меня забралась, как и светлячок – не слишком глубоко в тебя.
Фура потянулась за ножом, намеренно отведя взгляд, чтобы направить свои металлические пальцы на рукоятку, а не на лезвие.
– Помнишь, когда в последний раз держала в руке такую штуку? Кажется, когда прижимала лезвие к моему горлу.
– До чего же неблагодарный поступок, – саркастически заметила я.
– Я тебя не виню, да и с какой бы стати? Ты заразилась от Босы безумием. Но мы тебя вылечили? Вот и славненько. – Она раскрыла мою ладонь и вложила в нее нож так нежно, точно это был венок из цветов. – Видишь? Я доверяю тебе безоговорочно, даже когда у тебя клинок призрачника. Стала бы я это делать, если бы подозревала, что в тебе осталась хоть крошка от Босы?
– Полагаю, – тихо проговорила я, – рано или поздно ты сама все узнаешь.
– Можно ли тебе доверять?
– Можно. Но не только мне. Любому из нас.
– Хочешь сбросить камень с души, сестрица?
– Ты очень легко сдалась.
– Сдалась?
– Когда команда воспротивилась твоему выбору направления. Думала, ты поднимешь шум, но ты восприняла это очень спокойно.
– Судя по тону, ты бы предпочла, чтобы я действовала вопреки решению команды и навязала собственное?
– Ни в коем случае. Но это заставило меня задуматься: что же это было за предпочтение, если ты так легко отказалась от него.
– Говорят, светлячок заставляет видеть заговоры там, где их нет. В каждом шепоте мерещится предательство, а близкие друзья становятся врагами. Забавно, что светлячок живет во мне, а не в тебе.
На нас обрушилось молчание. Я сказала слишком многое и тем самым превратила смутное чувство в осязаемое подозрение. Фура не сделала ничего, чтобы развеять это подозрение. Если на то пошло, она только усилила его. Но мы обе, должно быть, поняли, что дальнейший разговор принесет больше вреда, чем пользы.
В задумчивом укоризненном молчании мы извлекли остальные режущие инструменты, под которыми я подразумеваю ножи, мачете и мечи, – все, что имело лезвие и рукоятку. С этими ужасными клинками нужно было обращаться осторожно, потому что при малейшей ошибке они со свистом рассекали все, что оказывалось на их пути, – в этом команда Босы убедилась на собственном горьком опыте.