, который отец когда-то держал в гостиной на первом этаже, когда у него были акции, за которыми стоило следить.
– Я обязан служить и защищать вас обеих, насколько это в моих силах.
– Полагаю, это означает, что такая просьба могла прозвучать, но подобное противоречит твоим глубинным программам. Разве что она уговорила Сурт перемонтировать твои основные приоритеты.
Он что-то протрещал и опять вспыхнул.
– Мои приоритеты непоколебимы и не зависят от внешнего влияния. Я служу сестрам Несс, но я не раб, а свободная машина – робот Двенадцатого Заселения, солдат и защитник, удостоверенный свидетель Последних Дождей Сестрамора.
– Знаю. Мне не следовало спрашивать. И вообще, я сожалею о некоторых вещах, которые сказала и сделала тебе на Мазариле. Ты хорошо помнишь дом, Паладин, или эти воспоминания были повреждены, когда тебя сломали?
– У меня была одна жизнь, потом другая, а теперь – эта. Я помню очень многое, но забыл гораздо больше. Вы никогда не были так жестоки, как вам кажется, и очень часто я заслуживал вашего презрения, потому что не был полностью жив.
Чувствуя, что прямым допросом я добьюсь немногого – да мне и не хотелось беспокоить робота без нужды, – я оглядела стол в поисках улик, и те не преминули броситься в глаза.
На столе, прижатые магнитами, лежали два листочка, явно вырванные из вахтенных журналов или чего-то подобного. Разлинованные, с напечатанными заголовками, заполненные от руки. Один – обычным, разборчивым почерком, зато другой – причудливыми угловатыми значками, которые показались мне какой-то разновидностью шифра.
Я сосредоточилась на том листе, который могла прочитать, и изучила содержание записей.
4/7/96 15:00 усиление потока, восьмерка в девятку – убрали сол-брамсели на всякий случай
19/7/96 03:00 штиль, но на предстоящую вахту прогноз усиления активности до среднего уровня
30/7/96 09:00 восьмерка снизилась до семерки – предположительно благоприятные условия, но благоразумно оставить штаг-завал-тали на крыльях по правому борту
13/9/96 18:00 затишье, идем под всеми парусами
14/9/96 09:00 затишье, переходящее в слабое волнение
21/9/96 12:00 внезапный шторм, десять в одиннадцать и выше, трещальник и подметала отключились; вакуумный парусный аврал…
То, на что я смотрела, явно представляло собой рутинные записи, какие велись на любом космическом корабле. На двух листах таблицы были разные, но в каждой сверху вниз шла колонка дат, и разборчивые записи касались наблюдений за солнечной погодой и реакции на нее капитана.
И тут я все поняла.
– Этот журнал погоды принадлежал капитану Труско, да, Паладин?