Пока Веревкин приходил в себя, отчаянно пытавшись отпиться водичкой, мы с Анной Егоровной и комиссаром Спешиловым завершили отчет. Получился он не слишком большим, но и не маленьким — страниц сто. Но отчет все равно читать никто не станет кроме будущих историков, пожелавших своими глазами увидеть документы времен революции и гражданской войны. А вот доклад, с которым предстоит выступать на Малом Совнаркоме, следует сделать страниц на десять, не больше.
Десять — это самое оптимальное. В случае необходимости можно «урезать», а можно и растянуть. Все будет зависеть от регламента. Сомневаюсь, что члены Совнаркома — люди сплошь занятые, намерены меня слушать больше часа. Скорее всего, официально дадут час, но попросят уложиться минут в двадцать[1].
Виктор при общении с Нюсей делал вид, что между ними ничего не произошло, но вел себя так показушно-равнодушно, что и слепой бы понял: здесь что-то не так. А еще ходил проверять бойцов через каждые полчаса, что уже точно являлось перебором, тем более что Спешилову этого и не полагалось делать. Красноармейцы сейчас не подчинении РККА, а в ведении ВЧК, и окажись на моем месте кто-то другой, мог бы случиться скандал.
Воспользовавшись очередной отлучкой комиссара, спросил у Нюси:
— Анна Егоровна, а что ваш жених-водолаз делает в Мурманске?
— Жених? Чей жених? — не сразу поняла девушка, а когда до нее дошло, засмеялась: — Товарищ комиссар вам уже рассказал?
— Ну, Анна Егоровна, мы с комиссаром Спешиловым друзья старые, закадычные. Вы не сердитесь, что он мне такие подробности описывает. Но я в ваши дела не лезу, мне другое интересно. Думаю, может я что-нибудь упустил? Не должно водолазов в Мурманске быть. Все наши специалисты сейчас уголь достают. Вы уж меня простите, но это моя работа, о таких вещах знать.
— Ой, Владимир Иванович, — с легкой досадой отозвалась Нюся. — О вас-то я не подумала. Ляпнула, что в голову пришло. Нет у меня никакого жениха. А водолазом там мой отец служил, но это было, когда еще не Мурманском называли, а Романовым-на-Мурмане. Он тогда причал строил, чтобы английские корабли причаливали, а теперь уже сам под воду не погружается, других учит.
— Ясно, — кивнул я. — Не понравился вам Виктор, потому про жениха и придумали.
— Почему сразу не понравился? — возмутилась Нюся. — Может, вовсе даже и понравился, только подружке мешать не хочу.
— Ну это вы зря, Анна Егоровна, — покачал я головой. — Впрочем, дело ваше.
Вот уж чего-чего, а в личные дела встревать не буду.
— Владимир Иванович, а почему вы меня все время Анной Егоровной называете?