В апреле 1920 г. в Форте Александровском на берегу Каспийского моря красным сдались 2 генерала, 70 офицеров и более тысячи нижних чинов из состава Отдельной Уральской армии[306].
Положение пленных белых офицеров нередко оказывалось трагическим. Некоторые находились перед выбором между голодной смертью и расстрелом. Так, в июле 1921 г. из Екатеринбургского концентрационного лагеря № 1 бежали шесть пленных белых офицеров. Все они служили на младших офицерских должностях в антибольшевистских формированиях Востока России и понимали, что в случае поимки их ждет расстрел, но тем не менее решили бежать. Причиной побега стал голод (он свирепствовал тогда даже вне мест заключения, а положение арестованных было более тяжелым). Еще 27 мая 1921 г. в Екатеринбургской губернии для борьбы с побегами заключенных была введена круговая порука, по которой за каждого бежавшего расстреливались 5 человек из его группы. В соответствии с этим приказом ГубЧК расстреляла 30 офицеров, которые отбывали наказание вместе с бежавшими. Многие из них о побеге даже не подозревали. Через несколько дней скитавшихся по деревням в поисках пропитания беглецов поймали, все они также были расстреляны[307].
Внутренние противоречия продолжали разъедать офицерство и на заключительном этапе истории Белого движения на Востоке России. Губительным стало наличие на Дальнем Востоке двух антагонистических группировок военных – каппелевцев (основной массы колчаковских войск, пришедших в 1920 г. в Забайкалье после Сибирского Ледяного похода) и семеновцев (войск атамана Г.М. Семенова, находившихся в Забайкалье). Вовлечены в этот затяжной конфликт были и многие офицеры. Поскольку за Семеновым стояли японцы, каппелевцы до некоторых пор не могли успешно противодействовать его сторонникам.
Из Маньчжурии в ноябре – декабре 1920 г. армия по КВЖД была переброшена в Приморье. Формально это была уже не армия, а люди, искавшие пристанища, однако в действительности армейская структура была сохранена, хотя командование было вынуждено находиться на нелегальном положении. Положение белых в какой-то степени облегчалось наличием в Приморье японских войск. На новом месте войска были расквартированы по линии железной дороги от Гродеково до Владивостока. Армия сохранила свою организацию, но оставалась практически без оружия, бездействовала и, находясь в постоянном контакте с местным населением, начинала разлагаться. Широкий размах приобрело пьянство. Несмотря на жесткие меры командования, направленные на укрепление дисциплины, справиться с процессом разложения частей было невозможно. Моральное разложение и пьянство коснулись и офицерского состава. К этому в отношении офицеров добавлялись сильнейшая политизация и интриганство. Из-за отсутствия оружия войска не могли противостоять не только партизанскому движению, но и обыкновенному бандитизму, широко распространившемуся в Приморье.