На Севере России Миллер должен был играть скорее политическую, чем военную роль, к чему вряд ли был подготовлен.
Офицерство разъедали внутренние конфликты и противоречия. Уже говорилось о сложных взаимоотношениях генералов В.В. Мару-шевского и Е.К. Миллера, предопределенных их служебным статусом. Определенную остроту имел вопрос о старшинстве (своего рода местничестве в русском офицерском корпусе, отмененном в РККА), из-за чего регулярно происходили различные неловкие ситуации. Так, выпускник ускоренных курсов Военной академии полковник П.Т. Аку-тин у белых был назначен командиром одного из полков[352]. Между тем ранее этот способный офицер сумел организовать оборону на Пинеге и сформировать там вполне надежные силы, за что был произведен в подполковники, а позднее получил чин полковника[353]. Однако с этого фронта Акутин был снят и отправлен командовать полком лишь потому, что англичане попросили назначить на Пинегу другого офицера, а генерал Марушевский считал, что по своему образовательному цензу и опыту Акутин не мог находиться в подчинении у нового назначенца. Генерал С.Н. Самарин, обладавший высшим военным образованием, и вовсе командовал ротой. Сам генерал Марушевский особенно смущался по поводу старшинства и служебной этики, считал своим долгом, как бы оправдываясь, затрагивать эту «проблему» в разговорах со всеми находившимися на Севере офицерами Генштаба, которые были старше его по выпуску из академии и которыми он должен был руководить. Вопросы их подготовленности и физического состояния почему-то определяющего значения не имели, даже если это были дряхлые старики или люди, уже устранившиеся от активной военной службы.
Тот же Акутин осенью 1919 г., будучи командиром 6-го Северного стрелкового полка, позволил в присутствии солдат повысить голос на командира батальона и дойти до площадной брани. Нервность командира связали с постоянным участием в боях. Из-за заслуг командование ограничилось лишь выговором[354].
Ощутимым было деление офицеров на местных уроженцев и приезжих. Некоторая часть местного северного офицерства опасалась активной службы на фронте, предпочитая оставаться в тылу на случай поражения белых. Офицеры военного времени из местного населения часто были малоавторитетны в глазах солдатской массы и даже нередко мало отличались от солдат. По свидетельству участника событий, «солдаты в них видели своих школьных и деревенских товарищей, и им трудно было признать над собой авторитет и дисциплинарную власть “Колек” или “Петек” и величать их “г[осподин] поручик”, а часто даже “г[осподин] капитан” или “г[осподин] полковник”, так как производство у нас носило интенсивный характер»