Игорь Моисеевич Левадный оказался человеком среднего возраста. Темные вьющиеся волосы были аккуратно заправлены под медицинскую шапочку. Очки в дорогой оправе поблескивали на его холеном лице. Он с интересом посмотрел на Серова и попросил его снять рубашку.
– Итак, Александр Константинович, я внимательно изучил вашу кардиограмму и эхограмму сердца. Судя по ней, у вас уже был один инфаркт. Скажите, когда вы его перенесли?
– Весной в позапрошлом году, то есть два года назад.
Доктор измерил артериальное давление и посмотрел на Серова.
– Скажу одно, Александр Константинович, здоровье у вас не ахти, какое крепкое. Большие эмоциональные нагрузки отрицательно сказываются на вашем состоянии. Вам, конечно, нужна другая работа, а не та, в вашем уголовном розыске.
– Игорь Моисеевич, я – не маленький и все хорошо понимаю. Но, я не хочу менять свою работу в ближайший год – полтора. Мне нужно, чтобы вы мне дали заключение о том, что я могу работать в уголовном розыске. У меня сейчас не складываются отношения с руководством управления, и только от вас будет зависеть, доведу я до конца начатое дело или нет.
– Я, что-то не совсем понимаю вас, Александр Константинович, а я здесь причем. Я – врач и мое дело лечить людей, а не решать какие-то спорные служебные взаимоотношения.
– Игорь Моисеевич, напишите мне, что могу работать в уголовном розыске. Я вас очень прошу об этом.
Профессор пристально посмотрел на Серова. Он привык к тому, чтобы люди сами выпрашивали у него отрицательный диагноз, а здесь перед ним сидел этот, не совсем понятный для него сотрудник уголовного розыска и чуть не умолял его, чтобы он вынес заключение, позволяющее ему работать на таком сложном участке работы.
– Хорошо, Серов, я напишу вам, что по показаниям проведенного обследования вы в состоянии служить в уголовном розыске. Вы сами-то хоть понимаете, что вы от меня хотите?
– Да, я все понимаю, Игорь Моисеевич.
Через пять минут Серов вышел из кабинета профессора и радостно направился к себе в номер.
***
Александр шел по Управлению, невольно обращая внимание на то, что многие сотрудники, которых он знал давно, почему-то стараются как можно быстрее прошмыгнуть мимо него и исчезнуть за дверью своих кабинетов. Несмотря на волну обиды, которая словно волна наплывала внутри его и готова была вот-вот захлестнуть его самолюбие, он продолжал улыбаться и интересоваться здоровьем своих товарищей по работе.
Он подошел к своему кабинету и, достав из кармана джинсов ключ, попытался открыть дверь кабинета, но ключ не входил в паз.
«Этого еще не хватало, – подумал он, продолжая попытку открыть дверь. – Неужели замок сломался или его поменяли?»