Собин снова засмеялся. Его смех был настолько противным и натянутым, что моментально вызвал у Серова отвращение.
– Серов, ты пойми меня правильно. Сейчас руководству Управления по хрен, кем ты был ранее, что за плечами у тебя десятки раскрытых убийств. Они – люди новые, им нужны показатели, именно по ним судят о работе руководства. Ты хоть это понял?
– Я вам уже сказал Евгений Иванович, что я писать рапорт об увольнении из органов не буду, почему я должен вам дважды говорить об этом. Увольняйте, если сможете.
– Вот и хорошо, Серов. Значит, мы с тобой, в принципе, договорились. Завтра с утра я тебя направляю в поликлинику на обследование. Без справки о состоянии здоровья не приходи.
«Неплохое начало рабочего дня» – подумал Александр, закрывая за собой дверь кабинета начальника отдела.
***
За лобовым окном автомобиля без устали проносились голые деревья и улицы, покрытые грязным, кое-где талым снегом. В конце декабря, когда должны были властвовать морозы и метели, вдруг наступила оттепель. Таяли хрустальные сосульки, свисающие с пробегавших мимо крыш домов. Иногда в поле зрения попадали серые нахохлившиеся воробьи, которые равнодушно взирали с проводов на проходивших по тротуару людей. Чья-то жизнь мгновением пронеслась мимо него, едва не зацепив передок его автомобиля. А колёса легковушки все продолжали долбать серый, изрытый ямами, асфальт. Жизнь продолжалась.
– Серов, заходите, – пригласила его в кабинет медсестра.
Александр вошел и посмотрел на знакомого ему кардиолога.
– Здравствуйте, Иннокентий Иванович.
Помимо него в кабинете находился главный врач поликлиники, его заместитель по лечебной части и заведующая терапевтическим отделением Озерова Лидия Леонидовна.
– Проходите, – на правах хозяина, произнес кардиолог. – Раздевайтесь, Александр Константинович, вы не против того, чтобы мы вас посмотрели, то есть оценили ваше здоровье.
– Пожалуйста, я готов к осмотру. Иннокентий Иванович, у меня есть заключение профессора Левадного, в отношении моего состояния. Насколько я знаю, это всемирно известный кардиолог, не правда ли? Мне в санатории удалось попасть к нему на прием, а затем пройти под его руководством полное обследование. Вот прочитайте, что он написал о моем здоровье.
Александр протянул ему кардиограмму, выписку из санатория и само заключение профессора. Кардиолог взял документы в руки и передал их членам комиссии.
Члены комиссии углубились в чтение. Они иногда бросали свой взгляд то на кардиолога, то на Серова, словно, стараясь отыскать на его теле ту одну необходимую им отметину, за которую они могли бы уцепиться.