Это Оксана.
– А может, он маме заработанные деньги отдавал? – Тихо спросила Ирочка. – А она, действительно, рехнулась от одиночества и старости?
– Девочки, работаем! – Снова раздался голос Татьяны Петровны. – Какая разница, кто прав с точки зрения морали? С точки зрения закона, скорее всего, доля ответчицы останется за ней. А уж как все сложится дальше – дело не наше. Наденька, ты возьмешь дело?
– Конечно. – Пожала плечами Надежда Викторовна. – Если она готова оплачивать наши услуги, то почему бы нет?
В зале стало холодно, Ирочка съежилась и накрыла плечи шарфом. А я захлопнула окно. Дамы, немного посидев за работой, начали поглядывать то на часы, то на дверь кабинета Сам Саныча. В конце концов, для того, чтобы хорошо выглядеть вечером, нам требовалось время. А сбор уже в семь вечера. И чего он тянет?
Но вот, когда Татьяна Петровна допила чай и дослушала лекцию Светы о современных тенденциях в ногтевой росписи, наш начальник вышел за дверь в куртке и с папкой.
– Дамы! – Улыбнулся он пронзительной улыбкой записного сердцееда и потенциальной мечты всех дорогих клиенток. – С наступающим! А не пора ли вам по домам?
И, когда мы согласно разулыбались и закивали головами, он развел руки:
– До встречи в ресторане! – И вышел. Окошки на мгновение занавесило ароматным выхлопом лексуса.
Я тут же встала и начала убирать бумаги в сейф. А потом отключила компьютер. Света, хлопнув ресницами, посмотрела на меня и сунула руки в рукава шубы.
– Я отключу и обесточу. – Согласно кивнула я.
Естественно, как вторая спутница жизни нашего шефа, она должна быть безупречной. Поэтому красненький пассат повез ее к любимой парикмахерше Анжеле. Одновременно ее ждала и маникюрша Наташа – делать ногти. Надеюсь, Света не опоздает. Иначе и прическа не поможет. Саныч был пунктуален до тошноты и от нас требовал того же. Ирочка, обмотав голову длинным шарфом, накинула синюю короткую курточку и застегнула на ногах сапожки на немыслимой шпильке.
– До вечера! – помахала она ладошкой и отправилась на остановку.
И как она по льду на них ходит?
Оставшиеся дамы вышли одновременно и еще две машины разъехались в разные стороны. Я все убрала, помыла чашку Татьяны Петровны, оделась и поставила офис на сигнализацию. Теперь до десятого января я свободна! Перекинув сумку за плечо, я поспешила в сторону дома. И сейчас, прихлебывая чай, разговариваю с тобой. Только что звонила маме: Сережка катается на коньках. И домой, в город, они пока не собираются. Решили остаться до завтра. Мои отец и сын почистили дорожки, растопили печку, скинули сугробы с крыши сарая. У деда от ударного труда на свежем воздухе разболелась спина, и мама сказала, что за руль он сегодня не сядет. Наверное, за обедом немного «полечился». Ну, да и ладно. Меня дома вечером по любому не будет. Пусть развлекаются. Все, дневничок, я пошла крутить локоны и красить ногти. Вот скажи мне, как наши дамы все это успевают делать в салонах? Я – не успеваю…