– Ну медовый месяц у нас уже кончился, и мы вполне адекватно общаемся с людьми, что нас окружают. И потом я уверен, что вы найдете с ней общие темы.
– Мне и тебя одного достаточно. Я, итак, слишком редко тебя вижу, чтоб еще с кем-то делить.
– Так с этого бы и начинал эгоист проклятый, – Эдвард покачал головой гладя на брата, – а то начал тут…
– Ну прости, кто ж знал, что ты сам до этого не додумаешься!
– Да уж прощаю, – усмехнулся он и снова сделал глоток пива, – конечно, пусть из-за твоего эгоизма моя жена останется без пива.
– Ох, прекрати, ты ведь знаешь, у меня не будет угрызений совести, в Америке прекрасное пиво и прекрасные бары, так что, не прибедняйся.
– Не стану спорить, но все-таки скажу, что ты не прав. Ну да, это не важно. Главное, что здесь пиво превосходное.
Тод фыркнул, – я был бы рад пить наше пиво, в наших барах, а ты не ценишь то, что имеешь.
– Мы все надеемся, что ты вернешься и обоснуешься, где-нибудь поближе, так что дерзай.
– Посмотрим, это ведь не только от меня зависит, так что…
Эдвард посмотрел на брата и улыбнулся. Он был бы не против, чтобы тот вернулся домой. Ну а пока можно было ездить к нему в Мюнхен и пить отличное пиво. Раз уж так сложилось. Да и город этот ему нравился. И еда отличная. Так они проболтали довольно долго, а потом Тод отвез его в аэропорт. И садясь в самолет Эдвард тяжело вздохнул. Улетать не хотелось, несмотря даже на то, что дома была жена. Хотелось пошляться с братом по пивным, развеется и забыть о том, что твой возраст близится к пенсионному. Пусть и очень медленно.
Но прилетев Эдвард заскочил домой, поцеловал жену и прошептав ей, чтобы она спала дальше, отправился в душ, потому что впереди был суд и на него стоило прийти не как после перелета над океаном. Потому что реальность была здесь и Тод был прав, скоро он станет партнером, потом они с Джоан подумают о небольшом домике в пригороде, чтобы детям было хорошо, и их жизнь будет похожа на жизни сотен счастливых семей. Эдвард выпил кофе и улыбнулся жене, которая выбралась из спальни и сейчас стояла в дверях в его старой рубашке. Она была красива, сексуальна, соблазнительна. Он не врал, когда говорил о том, что не хочет делить ее с другими мужчинами. И он любил ее, может немного эгоистично, но кто не эгоист?
Тод проводил брата и вернувшись домой, вздохнул, снова было тихо и поговорить было не с кем «может кота завести или собаку» подумал он укладываясь спать, а на утро снова отправился на работу и в суете рабочего дня казалось, что Эд у него был не только вчера, а месяца два тому назад, потому что все требования заказчиков и руководства могли свести с ума любого, а особенно молодого и вполне еще наивного Тода. С другом дожив до пятницы, стажеры первого года, отправились в свою любимую пивнушку, пить пиво и Тод пошел с ними, это было лучше, чем проводить пятницу в полном одиночестве в своей служебной квартирке. Там местные ребята быстро познакомились с симпатичными девушками, которые были не прочь провести приятный вечер в приятной компании, с возможным продолжением и когда все представлялись, Тод, разумеется, разнервничался, перепутал все возможные окончания и предлоги местами, немецкий ему не давался, более того, он его почти ненавидел и стоило ему открыть рот, все слова не хотели вылетать из него, хотя у парня в голове уже были готовые фразы. Немки сразу потеряли в нему интерес, только одна девушка, видимо пожалела его или она просто любила Америку, потому что она перешла на английский, – так чем ты говоришь занимаешься?