С неприсущим всяким там леди аппетитом я вгрызалась в средоточие трансжиров, калорий и глутамата натрия и получала ни с чем несравнимое удовольствие. Жизнь в пробке сразу стала на порядок веселее. «Запретное всегда во сто крат слаще», – вздохнула я не без сожалений и вытерла жирные пальцы об салфетку.
Путь до Фомовского обиталища занял чуть более часа, хоть ехать было и не так далеко. Внедорожник Серени уже был припаркован напротив нужного нам дома. Увидев меня, мужчины покинули машину. Я же припарковалась на последнее свободное во дворе место и колобком вывалилась из салона – живот мой был забит под завязку.
Домофон на двери подъезда оказался сломан, что лишний раз сыграло нам на руку. На пятый этаж мы поднимались в тесном вонючем лифте, и все это время я проклинала весь фаст-фуд вместе взятый, жителей подъезда и их домашних питомцев, ароматы которых и витали в спертом воздухе.
Выскочив первой на лестничную площадку, я попыталась отдышаться, но не сильно преуспела. Макс даже вслух отметил, что я побледнела.
Серега тем временем звонил в дверь и велел нам утихнуть. На вопрос «кто?» ответил, что из управляющей компании. Фома, будучи собственником ответственным, дверь тут же открыл. И, скорее всего, о поступке своем тут же пожалел: стоявший напротив Серега хоть и улыбался, но выглядел как-то недобро.
– Разговор у нас к тебе, Александр Ильич, – склонил он голову набок.
Фома, видать, оказался трусоват, так как беспрекословно отступил и пригласил нас в квартиру. Либо мудр не по годам.
– В комнату проходите, – как-то не очень уверенно распорядился тот и закрыл за нами дверь. – На кухне мама готовит.
И тут же в подтверждение сказанного до нас донесся зычный женский голос:
– Саша, кто там еще?
– Это ко мне ребята пришли, – ответил сын и поспешил проводить нас к себе, но не успел.
Тут же из кухни выплыла необъятных размеров женщина, принеся с собой аромат жареной рыбы. Ее туловище, больше похожее на тюк с арбузами, было обтянуто фартуком, маленькие глазки – подозрительно прищурены, а над поджатыми в одну тонкую полоску губами темнели совсем не женственные усы. От подобного зрелища я даже вздрогнула.
Дама подбоченилась и презрительно оглядела нашу троицу.
– Не долго! – сквозь зубы процедила она и со словами: «У нас ужин через час», – удалилась восвояси.
Несколько мгновений мы, пораженные сценой, не подавали признаков жизни. И даже самый стойкий Сереня завис наряду со всеми. Один лишь привычный Фома неуверенно прокашлялся и повторно пригласил всех в комнату.
Я следовала за мужчинами и парню некоторым образом сочувствовала: при такой мамаше я бы не только по подворотням бандитствовала… Ефимцев оказался среднего роста брюнетом, с каким-то по-детски наивным лицом и вечно виноватым видом. Даже странно, что парень не вырос ботаником в очках, серых брюках со стрелками и цыплячьим пушком над верхней губой.