Гостя почуял заранее, до того, как за тканной перегородкой, отделяющей очаг от входа, поднялся полог, и внутрь вошёл Шед. Маар вышел ему навстречу. Шед с позволения ван Ремарта прошёл внутрь к тлеющим углям, хотя был ближе всех остальных воинов и мог позволить себе не ждать одобрения. Он опустился на шкуры перед очагом, чуть меньшим, чем во внутренней части шатра, но не менее жарким. Маар сел перед ним, завалившись на ворох тюфяков. Сложная выдалась поездка и в какой-то степени более непредсказуемая, чем появление тварей Бездны.
Шед за кружкой крепкого эля подробно донёс о том, что произошло в пути за время отсутствия Маара. И оказалось, ничего существенного, только то, что один конь сломал ногу, и его пришлось убить. И, конечно, не пропустил то, что они застряли в этой пустоши одному Бархану известно на столько. Шед не упоминал об асса́ру, но Маар считывал его напряжение при каждом движении мысли о ней. Нет, Маар не мог читать мысли, хотя в этом его подозревали все, он мог только улавливать поток ауры, но то, что Шед думал об асса́ру, Маар нутром чуял и убеждался в этом каждый раз, когда тот возвращал взгляд на тканную перегородку, за которой спала Истана. Маару не нравилось, что Шед продолжает показывать своё недовольство. Несмотря на то, что стража это злило, он будто намеренно так поступал, будто имел на это какое-то право. Шед, который на протяжении многих лет был верным союзником, теперь осуждает выбор Маара и его решение?
– На рассвете двинемся в дорогу?
Маар мрачно глянул на него.
– Нет. Ни утром, ни вечером. Буря на несколько дней.
Сделав большой глоток тёплого хмеля, Шед отставил чашу.
– Это нас ведь не сможет остановить?
– С чего ты взял? – ван Ремарт бросил на воина беглый взгляд. – Лошади не вынесут такой нагрузки, да и каждый раз ставить шатры отнимет больше времени и сил, проще переждать сейчас.
Шед покачал головой, задумавшись над чем-то своим.
– Она не выживет, зачем таскать её за собой? Это лишняя ноша и забота, кругом много сук разных, неужели её дырка чем-то отличается от всех других?
Страж резко вернул на воина взгляд. Глаза Маара потемнели до такой степени, что слились с чёрной каймой. Взгляд Шеда изменился, погасло в нём что-то.
– Запомни, Шед, сейчас и на потом: что мне с ней делать, решаю только я. Это моя находка и она принадлежит мне. Я её нашёл, и мне решать, оставить её в живых или же свернуть шею. И если я всё же решил оставить девчонку у себя, это не должно обсуждаться и оспариваться ни тобой, ни кем-либо другим.
– Конечно, тебе решать, мне до неё нет никакого дела. Я просто забочусь о нашем передвижении и только. Моё дело исполнять волю, явленную свыше.