– Или наоборот, поездка на турбазу объяснит наше нахождение в этом районе с утра пораньше. На выезде из города стоят камеры, вдруг кому в голову придет проверить… сомнительно, конечно, но чем черт не шутит.
– Ромка, ты трупными ароматами надышался? Если кто-то и вздумает проверить камеры и увидит, как мы тачке из города сваливаем, думаешь, этот человек поверит, что нам в четыре утра захотелось на турбазе отдохнуть?
– Нам может и нет. А вот тебе – запросто! – рассмеялся Ромка. – Ты кому угодно продашь лед зимой… Поехали. Всегда можно сказать, что мы возвращались с бурной вечеринки.
Конечно, версия Ромки нигде бы не проконала, кроме детского сада, да и то… слышала, сейчас детишки пошли еще те, им всякую ерунду за просто так не скормишь. Но я послушно поехала на турбазу, потому что всерьез не верила, что меня хоть кому-то придет в голову проверять. Таких самоубийц я еще в своей жизни не встречала. Наверное, Ромка прав, папа меня слишком избаловал.
А на турбазе мы с Ромашкой сможем спокойно поговорить и я наконец-то узнаю, какого черта у него в квартире труп делал. Если до этого момента данный вопрос меня ничуть не занимал (все мысли были о трупе), то теперь любопытство зашкаливало.
Очень скоро мы тормозили возле кованных ворот высотой никак не меньше двух метров. Сонный охранник посмотрел на нас с недоумением, на мою красавицу с уважением, и пустил на территорию. Охранник же и сообщил, что администратор появится только через пару часов. Конечно, мне такое самовольство по душе не пришлось, но высказаться мне не позволил Ромка: нагло перебил, поблагодарил охранника и закрыл мое окно.
– Давай не будем скандалить с утра пораньше, – умолял друг.
Ничего, этот прогульщик-администратор еще меня послушает. Я улыбнулась Ромке и послушно припарковала машину на стоянке. Вылетела наружу, вдохнула чистый воздух, раскинув по сторонам руки.
– Может, в лесу прогуляемся? – предложил Ромка. Нет, он точно собирался меня довести, издевался как мог. Одно дело – сидеть неподалеку от леса, скажем, на уютной веранде с бокалом вина. Совсем другое – шляться между деревьев и собирать комарье и клещей. Ромку нестерпимо захотелось прибить.
Высказаться друг опять мне не дал, подошел и крепко обнял:
– Сенька! Ты меня сегодня выручила. Спасибо, что ли.
– Я старалась не ради тебя! – отрезала я. – Когда-нибудь помощь при вывозе тела понадобится мне и ты не посмеешь отказаться. И молись, если это будет уже труп.
– Ты же знаешь, ради тебя я готов на все, – посерьезнел Ромка.
– Взаимно, дорогой.
Мы все-таки отправились в проклятый лес. От Ромкиных слов кто угодно бы расклеился, и я – не исключение. В моей жизни не так уж и много радостей, и Ромка как раз самая главная. И пользуется этим, жук. Даже закурить не дал – мол, в лесу нельзя, природу надо беречь.