С этим надо было что-то делать и притом очень срочно! А то так и правда народ за факелы возьмется. Андреевна и Семеновна − они у нас известные подъездные революционеры-агитаторы. Если уж им год от года удается со всех квартир деньги на закупку цветов для клумб и покраску лавочек у подъезда собирать, то поднять всех на акт религиозного вандализма − им вообще как нефиг делать.
Если кто-то и мог помочь справиться с исчадьем ада в виде маленького милого котенка, то это Илья. Натворил − вот пусть и разгребает! Ох, знала я, что нельзя принимать подарки от демона, но чтобы такое… надеюсь, хоть тату на моей попе не устроит мне локальный апокалипсис…
Кое-как уговорив соседку выпустить меня из квартиры, я что было сил помчалась домой. Забежала к себе, даже не позаботившись о том, чтобы закрыть за собой дверь или сбросить кеды. Схватив мобильник с журнального столика в зале, спешно набрала номер “Красного Кактуса” и ожидаемо наткнулась на сладкоголосую Верочку.
− А-алло, − протянула она на свой манер, − “Красный Кактус”, слушаем вас!
− Вер, Илья на месте?
− А кто это… Алиса? Илья Александрович велел его не беспокоить.
− Ничего, мне можно. Соедини! − Вот еще, не хватало мне сейчас бодаться с ней за право быть его любимой сотрудницей.
− С чего вдруг? − Фыркнула Верочка. − Он сказал − никому нельзя.
− Вера. − Прорычала я в трубку, чувствуя что еще чуть-чуть и готова буду раскаленными щипцами вытаскивать по одному все ее острые акриловые ноготки. − Это пипец как срочно! Это вопрос жизни и смерти и если ты, сучка крашеная, прямо сейчас не соединишь меня с ним, я из шкуры вон вылезу, но сделаю так, чтобы тебя уволили сегодня же!
На том конце провода повисла неприятная тишина и на мгновение мне показалось, что секретарша сейчас же бросит трубку. Но нет.
− Его здесь нет. − Сказала она холодно.
− Надеюсь, ты сейчас не шутишь? Где он?
− Нет, его правда здесь нет. Где он точно, я не знаю, но…
− Вера! − Рявкнула я и обернулась, явственно ощутив, что чей-то взгляд сверлит мне спину.
− Мяу! − Недовольно сообщил мне с дивана кот и сладко зевнул.
Судя по заспанной моське, пушистый угнетатель бабушек и ротвейлеров все то время, пока я, очертя голову, носилась по подъезду, мирно спал на моем одеяле.
− Вот чертяка, а! − Радостно воскликнула я, бросившись к коту, а из трубки меж тем донеслось:
− Но, перед тем как уехать, он попросил меня найти адрес хосписа, в котором у Катьки брат лежит.
Пальцы, потянувшиеся было к пушистым ушкам над довольной кошачьей мордой, замерли в воздухе, потому что до меня дошел смысл слов Верочки и от нехороших предчувствий ложечку, под которой в книгах почему-то сосет, скрутило винтом.