Я открыла рот, отчаянно желая оправдаться, но вдруг что-то будто заклинило в моей челюсти, не позволяя его закрыть. Я остолбенела из-за тяжелого, кувалдой обрушившегося на мою голову осознания, что мой папа, человек, которого я сколько себя помню любила искренней беззаветной любовью… просто не мог сказать мне таких слов и уж тем более знать о предмете нашего спора с Айтварисом!
− Кто ты? − просипела я, вновь обретая контроль над своим телом.
− Я? Твой отец, неужели не видишь? − рассмеялся человек напротив меня. Громко и зло, так, как мой папа никогда бы не стал. − Кто бы еще стал открывать тебе глаза на твою же глупость? Я забочусь о тебе, милая. Неужели не видно?
− Сволочь…. что ты сделал с моим отцом?! − прокричала я, вскакивая с места и бедром задела поднос с заварником и чашками − мамин любимый сервиз с душераздирающим звоном и треском разбился, ударившись о камни под нашими ногами.
Некто, напяливший на себя его облик, противно оскалился и внезапно в совершенно несвойственной моему папе манере откинулся на спинку скамьи и закинул ногу на ногу.
− Ничего из того, что, возможно, хотел бы. − Ответил он и кожа на его лице стала тлеть, словно подожженная бумага, возвращая самозванцу его истинный облик. − Но стоит ли о том беспокоиться, когда у нас столько времени впереди?
От этой мысли мне становилось особенно тепло.
Конечно, Люц понял, что это не Алиса, но, как я и ожидал, не стал вести себя как придурок. Не тронул Катю. Это из меня он потом душу попробует вытрясти, но тоже ничего не докажет.
Что вообще я? Я приказал, а девки взяли и переиграли, что с меня, дурака, возьмешь? Ха!
Мне было весело, как никогда. Я с трудом не разбрасывал широкие улыбки по хоспису. Там все были такие мрачные, точно бы не смогли понять, что это со мной не так.
Мой юрист, тоже демон, кстати, быстро явился к главному врачу и помог оформить все бумаги. Катя даже глазам своим не верила.
− Ой, это же такие… такие деньги…
− Ничего, Катерина, отработаете, − говорил я, все подписывая, и все же улыбался.
Разве ж я не молодец?
Оформив все бумаги, я решил хоть посмотреть на этого молодца. Бумаги все подписаны. Катя еще не верила, что все так решилось. Я оставил ее перечитывать бумаги, а то при мне она точно не сможет сосредоточиться, все же красный змей − это не то, к чему можно привыкнуть. Хотеть меня будет всяк на меня смотрящий во веки вечные, а ей надо о бумагах подумать.
− Так-так… кто же ты, Кирилл, − бормотал я, выходя к палатам, а тут, смотрю, по коридору прямо мимо меня летит Алиса, даже не замечает, но разве могу я ее упустить?