Несколько секунд мы так и стояли: сжав друг друга в крепких объятиях и с ужасом на лице – только каждый по своей причине. Я прочистила горло, загоняя ком поглубже, чтобы обрести голос, хоть и хриплый.
– Калеб, я… прости, я не должна была этого говорить.
Он нахмурился и зажал мне рот ладонью.
– Не извиняйся.
Отпустив мои губы, он нежно поцеловал меня и прижался лбом к моему, закрыв глаза.
– Тебе пора, – прошептал он.
Я аккуратно высвободилась из его объятий и пошла к двери, едва сдерживая слезы, которые уже начали скапливаться в глазах. Я слишком много плакала из-за своих чувств к Калебу. И тогда, выходя из домашнего кинотеатра, я молилась о том, чтобы это было в последний раз.
Калеб
Когда дело касается поглощения шоколада, моей сестре Кэрри нет равных. Она правда может съесть пару плиток и ее не вырвет. А если все совсем критично – например, как в этой ситуации, – когда на ее тарелке лежит добротный кусок шоколадного торта, политый карамелью, она не может остановиться. Диалог, которого я ждал, превратился в монолог. Ровно до того момента, пока она не прикончила весь кусок.
– Ну так объясни мне, идиот, зачем ты трахнул эту девчонку?
– Потому что идиот, – ответил я, опуская лицо в руки.
Мы сидели в лучшей кондитерской студенческого городка и уплетали сладости. Я – за компанию, а Кэрри… просто потому что может. Она вернулась домой пару месяцев назад и мы сразу начали общаться. Ощущение было такое, словно мы никогда и не расставались. И она позволяла себе дерзить мне и даже помыкать мной, когда хотела того. И сейчас она соглашалась с тем, что я идиот.
– Это точно. Ты Рону уже сказал?
– Нет.
– Ты ведь знаешь, что это нарушение кодекса мужской дружбы?
– Да брось, никакого кодекса не существует. Но Рон просил меня этого не делать, так что какой-то все-таки, наверное, существует.
– Ага, между вами двумя, – отозвалась Кэрри. – И что дальше, большой брат?
– Хрен его знает. Ты мне скажи.
– Я? – искренне удивилась Кэрри.
– Да. Ну, ты ж девушка. Вот и скажи мне: чего от меня ожидает Джемма?
– Учитывая то, что она призналась в своих чувствах, полагаю, взаимности.
Кэрри пожала плечами и посмотрела на меня как на несмышленыша через свои вычурные очки с синими стеклами.
– Я не могу ответить ей тем же. – Я решил прояснить, видя недоумение на лице сестры. – Она нравится мне, но словом «любовь» я не бросаюсь.
– Понимаю. Что ты сделал после ее признания?
– Кэрри, она ж не первый раз признавалась мне в…
– Что? Ты. Сделал? – перебила она.
– Эммм, поцеловал ее.
–Что-то ты как-то не очень уверен. Что еще было?