Ещё в состоянии ускоренной реакции, я сумел извернуться и засадить быстро вытащенный нож, прямиком в левое плечо, всё ещё ошарашенного случившимся противника, ещё больше размочив открывшийся не в мою пользу кровавый счёт. Впрочем, лезвие пусть и попало в мясо, критического вреда Шнуровски всё же не принесло. Да, больно и неудобно, но возможности пользоваться рукой он всё же не потерял.
Куда как хуже мужику стало во время последующей короткой стычки в рукопашной, ибо я объятый изумрудным пламенем, постоянно перекидывал своё огонь на него и зелёные лепестки, тут же принимались жечь тело и живицу. Заставляя моего противника отвлекаться и выбросами собственной энергии сбрасывать с себя быстро растекающееся пламя.
То, что Шнуровски «печатник» меня даже как-то не удивило. Куда неприятнее оказался тот момент, что Герман оказался довольно опытным в сражениях чародеем. Пытаясь вырваться на дистанцию, а также, уклоняясь защищаясь от града ударов, он пусть и не мог контратаковать, сказывалась привычка во многом полагаться на артефакты, да и протуберанцы моего «эго» ему сильно мешали.
Однако кое какие чары на меня он насылать успевал, так что и мне приходилось крутиться, чтобы с одной стороны не потерять полученное преимущество и не отпустить его, а с другой избегать то вырывающихся из пола шипов, то прилетающих непонятно откуда камней. Да и ни раз и ни два, мир вокруг нас уже взрывался в детонирующей вокруг нас взвеси из крошева, остающегося на месте очередного погибшего клона, при помощи которого мой противник пытался меня отвлечь.
В эти моменты, от серьёзных повреждений, меня на удивление легко защищал покров из зелёного пламени, который приходилось распространять по всему телу. Он тоже каким-то образом избегал обычного огня прикрываясь своеобразной белёсой скорлупой, которая ссыпалась после этого с него, словно песок с почтенного пенсионера из возрастной группы «за двести». Но вот от вторичных эффектов взрывов, благо они были не очень мощными, ни меня ни его подобная защита уберечь просто-напросто не могла.
Спасало конечно то, что тело под завязку было напитано живицей, но уже буквально чувствовал, как тело покрывается болезненными синяками. Сейчас, они не очень-то и мешали жить, а вот концентрацию сбивали прилично. И именно по этой причине, я всё никак не мог сконцентрироваться на создании «Мисахики». А затем я пропустил удар…
Простой снаряд из раздела стихии «Земли», Шнуровски-старший создал как без цепочки печатей, так и без голосовой команды, а потому он стал для меня полной неожиданностью. К тому же попала эта зараса прямиком со всей своей дури, прямо мне в солнечно сплетение. Туда, где у меня на груди торчал кусок кристаллизованной души.