Она распахнула глаза, и Тим увидел, как в ее зрачках отразился огромный шар полной луны.
– И время вас не рассудит, – добавила она спокойно.
У Тима родилась мысль, что жрица давно уже обдумала эту проблему и нашла для себя единственно верное решение.
– Потому что завтра не существует. Беспощадный не оставил вам выбора, даже если вы выскользнули из его когтей. Сделанного не воротишь! Мы не знаем, кого будет больше: тех, кто скажет о вас хорошо сегодня, или тех, кто проклянет вас завтра…
– И как это узнать? – спросил Бегун с искренним интересом в голосе.
– Никак! – жрица посмотрела на Бегуна с недоумением – мол, что тут непонятно? – И зачем тебе это знать, Бегун? Просто делай, что должен… Живи так, как считаешь правильным здесь и сейчас! Завтра будет завтра, если мы доживем до рассвета.
– Пусть наши враги сдохнут первыми! – ухмыльнулся вождь. – Годится! Здесь и сейчас!
Сибилла улыбнулась ему в ответ.
– Здесь и сейчас, – повторила она. – Вчера уже прошло, завтра еще не существует, есть только сегодня! И сегодня – полнолуние, первое после того, как я разрешилась от бремени. Пришла пора дать ребенку имя.
Здесь, на юге, неподалеку от Оушена, весна была в разгаре! Дни стояли жаркие, но ночью с хрустально-прозрачных небес на землю спускался настоящий холод. После заката температура начинала резко снижаться и к полуночи падала настолько, что можно было с тоской вспоминать дневную духоту.
Бэбик, оторванный от теплой материнской груди, среагировал на холодный воздух, открыл глаза, покрутил головой, вздохнул и заорал так, что над палубой суденышка задрожал воздух.
За все время их совместного путешествия поводов для того, чтобы пожаловаться на жизнь, у малыша было предостаточно, но Тим до этого момента и не подозревал, что у сына Сибиллы такой могучий голос.
Жрица оставалась спокойна. Сейчас в ней было больше от жрицы, чем от заботливой матери. Есть ритуал, его надо исполнить! Ребенку холодно? Ничего! Потерпит, не околеет! Зато Бегун мгновенно отреагировал на детский плач и рефлекторно протянул к бэбику руки. Сибилла и рта не раскрыла, только глянула в сторону вождя так, что тот, смутившись, убрал грязные ладони за спину.
– Он замерз, – робко сообщил Бегун, поглядывая на орущего малыша.
– Я знаю, – сказала жрица и сбросила одежду.
Она осталась в одних ботинках – маленькая, складная, мускулистая, не как герла, а как хантер или следопыт. Казалось, ее тело состоит не из плоти и крови, а вырезано из цельного куска ценного дерева, настолько велико было сходство со статуэткой, сделанной умелыми руками мастера.