– Да, – сказала она, – но если тебе придется сражаться, я тебя одного не оставлю.
В его глазах вспыхнул гнев, и он с яростью тряхнул Марианну за плечи.
– Не вздумай ослушаться! Мне ты все равно ничем не поможешь, только будешь мешать и отвлекать!
– Ты пришел в обитель один или вместе со своими стрелками? – спросила Марианна, внимательно посмотрев на Робина.
Он хотел оставить вопрос без ответа, но Марианна успела прочитать ответ в его глазах. Робин с досадой поморщился и неохотно пояснил:
– В обитель я пришел один, но отряд моих стрелков сейчас недалеко отсюда. Им приказано отсечь погоню, если она будет, когда мы минуем ворота.
– Но до ворот еще надо добраться! Почему же ты…
– Потому что не хочу привлекать к Шервуду слишком пристальное внимание принца Джона и его двора. Пусть думают, что в рассказах о нас больше вымысла, чем правды. А вот если мои стрелки штурмом возьмут монастырь… К тому же спасти тебя из рук Лончема – мое личное дело, а свои дела я привык решать сам. Поэтому сделай все в точности, как я тебе сказал.
Марианна лишь упрямо поджала губы. Робин укоризненно покачал головой, но больше не стал спорить с ней: времени до рассвета оставалось не так уж много.
– Ты готова? – спросил он, кивнув в сторону окна, и, почувствовав, что ее знобит от волнения, прикоснулся губами к ее губам. – Все будет хорошо. Я никому не дам тебя в обиду!
Губы Марианны поддались нажиму его губ и приоткрылись. Полгода назад он поцеловал ее первый и единственный раз. Полгода она не видела его так, как сейчас, – чтобы рядом был только он, и никого больше вокруг. Но ей показалось, что та летняя встреча была лишь вчера. Или что они встречались после много-много раз: так ей привычно было в его объятиях, так спокойно, словно его руки ограждали ее от всего остального мира. И так мгновенно вспомнилась нежность его сухих губ!..
Марианна вскинула руку и провела ладонью по волосам Робина. В ответ он с прерывистым вздохом закрыл глаза и, стиснув Марианну в объятиях, с силой прижал ее к своей груди.
– Не шали! – прошептал он с внезапной мольбой и, прервав поцелуй, потерся щекой о ее макушку. – Не то я забуду, зачем пришел сюда!
Вслушиваясь в звуки за дверью и за окном, Робин замер на несколько мгновений. Удостоверившись, что все пока спокойно, Робин выпустил Марианну из объятий, опустил ей на лицо капюшон, задул свечу и приказал:
– Идем! Сначала я, потом ты.
Он помог ей выбраться в окно и повел вдоль стены странноприимного дома. Марианна поежилась от налетевшего ветерка: в одной рясе, без плаща и платья, было ощутимо прохладно. Хоть снег и сошел, но ночами еще подмораживало, и под ногами то и дело хрустел ледок. Пройдя до угла дома, Робин остановился. То же сделала и Марианна, подчинившись нажиму его руки. Осмотрев широкий двор и не обнаружив ничего подозрительного, Робин снова сжал руку Марианны, и она уже бессознательно поняла его безмолвную команду. Чувствуя вокруг своей ладони его сильные теплые пальцы, Марианна теперь только улыбнулась прежним опасениям, которые одолевали ее до появления лорда Шервуда.