– Спасибо, Аннабель.
Он выходит из комнаты, а я иду в душ. Там, сняв с себя халат, я недолго осматриваю покрасневшие щеки в зеркале и принимаюсь за мытье тела. Будто смывая с себя эти воспоминания, из душа я выхожу бодрая и свободная от лишних мыслей. Администратор стучит в комнату и заходит.
– Да, Хлоя? – зову я ее, вытирая волосы полотенцем.
– Он дал больше обычного, вы меняли условия?
– Нет, все было, как и всегда.
– Видимо сегодня ты была очень хороша, – она смеется. – И шоколадку оставил. Да ты просто..
– Хлоя, без лишних домыслов, – я кидаю полотенце на кровать. – Еще кто-то есть?
– Нет, на сегодня у тебя все. Можешь собираться.
– Отлично, спасибо, – я улыбаюсь администратору и вытаскиваю свой рюкзак из комода.
– Не забудь взять деньги у стойки.
– Такое не забудешь, – мы вместе смеемся.
Я беру деньги и улыбаюсь Хлое.
– Кто-нибудь еще остался?
Женщина смотрит в экран.
– Нет, ты как всегда последняя, – она выключает компьютер и берет сумку. – И почему Ангус приходит последним всегда?
– Работа, может, – пожимаю я плечами. У нас совершенно не принято обсуждать то, какими были наши клиенты. Мы никогда не обсуждали размеры их членов, то, как они вели себя в постели. По нашей одежде всегда было понятно и без слов, каким сексом мы будем заниматься. Если я надела ярко-красный корсет с черными вставками, значит, что еще немного и придет Джордж Марвин. Это значит, что я достану высокие ботфорты черного цвета. Это значит, что будет жесткий секс, который продлится не больше получаса. Все свои предпочтения клиенты заранее обговаривают со мной. Я говорю, что я могу позволить сделать со мной. В роли сабмиссив выступать мне неохотно, а быть доминатрикс я никогда бы не предпочла из-за своего слабого характера.
Девушки-бабочки знали друг о друге совсем немногое. В целом, мы предпочитали не общаться. Мы не знаем, чем кто занимается за своими дверьми. В доме нас всего около пятнадцати. И о других девушках я знала только то, что у всех них выдуманные имена.
Мы не знали, кто занимается БДСМ, потому что на лицах нет табличек, вроде: «избиваю мужчин и наступаю каблуком на мошонку». Мы не знали, есть ли у нас здесь любители копро или золотого дождя. Все это могла знать только Хлоя, потому что цены на все сильно разнились.
За час с мужчиной я зарабатывала около ста пятидесяти евро. Иногда больше, в зависимости от его просьб. За анальный секс я всегда просила надбавку в виде сорока-шестидесяти евро. Если мужчина предпочитал только оральные ласки, то брала с него девяносто.
– Он такой робкий всегда, – она улыбается и смотрит на мою реакцию. – В постели, наверное, точно такой же аккуратный, как и тогда, когда достает свои деньги.