Результаты пришли через семь и восемь минут соответственно. Первой отписалась некто Шило Анна Ивановна, молодой депутат и по совместительству директора городского водоканала. На телефон пенсионера прислали «С парнем почти всё», а я внезапно обнаружил, что влиятельность Петра Михалыча на группу Решетова уже подросла до восьмидесяти восьми процентов. На очередной мой пространный вопрос «Что с «документом?» пришел ответ «Занимаюсь! Этот Санёк тот ещё тугодум!!», а я окончательно понял, что попал в цель. Решив не накалять, затребовал от депутата её ID в незеррилм и внезапно получил настороженное «Зачем это?». Пришлось изгаляться и выдумывать от имени бывшего полицейского «Надо для представителя», намекая о связях с рогатой головой, прибывающей завтра в город. С первого раза не сработало, дамочка оказалась тертый калач, и я пошел на крайние меры, угрожая исключить Анну Ивановну из их компании. В итоге айди я получил, а товарищ Шило посоветовала Петру Михалычу «выпить чайку с малиной!», дабы остыть и не кипятиться.
Вторым, кто раскрылся с неожиданно стороны, оказался первый заместитель нашего начальника РОВД, Могильцев Александр Александрович. Вот кому, реально, некромантом становиться – имя-то какое подходящее! В общем, деду на телефон пришло «Михалыч, работаю!», а я, подумав, настрочил «Давай что есть» не понимая о какой работе идет речь. Уже через минуту призывно замигал ярлычок электронной почты, на чужой телефон прислали какую-то размытую фотографию, сделанную буквально пару секунд назад. На изображении просматривался черный прямоугольник городской больницы, проезжая часть, одинокий фонарный столб и проходящая под его блеклым светом сутулая фигура неизвестного. Выглядело всё так, будто из кустов неподалеку сфотографировали паренька, что вышел покурить и вывел на вечернюю прогулку свою доходягу-собаку. Я долгих десяток секунд не мог сообразить в чем тут дело, пока не увидел, что из облезлого пуделя тянутся кишки по асфальту. Неизвестный с собакой был запечатлен на фото в движении, так что без сомнений, дохлая животина с желудком наружу бежала следом за курящим пареньком. Не надо быть семь пядей во лбу, чтобы понять – на снимке некромант Третьяков и его реанимированный питомец. В очередной раз – охренеть!
Я намеревался было засыпать товарища Могильцева вопросами про Третьякова, но дед подо мной неожиданно бодро зашевелился, замычал, задергался, в очередной раз приходя в себя. Ещё раз бить и без того травмированную башку пенсионера я побоялся, а потому затребовал от полицейского на том конце провода его айди и засобирался восвояси. Голова уже и так пухла от информации, сердце тревожно стучало в груди, а ноги окончательно замерзли и теплая обувь уже не спасала. Переслав себе фотку живого некроманта, да записав в блокнот телефона учетные номера подельников отставного вояки, я собрался с духом и удалил незеррилм пенсионера. В тот же миг мой собственный самсунг тревожно дернулся, завибрировал, заморгал красным экраном и ушел в перезагрузку, поселяя в моей душе нешуточную такую тревогу. Подхватив с турников рюкзак, да разбив по традиции чужой телефон, я шустро потопал с территории школы, удерживая перед носом отключившийся мобильник. Смартфон всё тупил и перезагружался, вибрация не стихала, а я без разбора пер сквозь снег и колючую метель, гадая что же сейчас произойдет.