Я обернулся, поглядывая со своего места на полярника. Интересно, ему предмет, что фотографирует будущее, не нужен? Да и народа на улице столько, что можно на долгие годы вперед затариться кровью, кожей и прочими органами. Выйди, заморозь всех, да делай что хочешь. Уверен, этот товарищ знает что там за окном творится. Но нет. В данный момент молчаливую фигуру интересовала пластиковая канистра собственной крови. Вязкая, тягучая, бурого цвета, жидкость прекратила вытекать из патрубка в его груди и в полном объеме заполнила прозрачную емкость. Полярник тут же потянулся к своему супер-продвинутому сумке-панцирю и получил от одной из сервоприводных конечностей рюкзака маленький бутылек, высыпал его содержимое в канистру крови и принялся ждать. Я же включил камеру на телефоне, поднял мобильник и решил сфотографировать незнакомца. Однако, не успел телефон навести фокус, как я уже был в прицеле чужих глаз и быстро всё это дело прекратил. Судя по тяжелому взгляду, эта фотография станет для меня последней в этой жизни.
– Дай сюда…! Это снова «Олеговна»! – на улице вновь загромыхало из мегафона. – Повторяю, наша цель, как представителей интеллектуальной половины города – соблюдать порядок! Не идите на поводу тупых силовиков! Подумайте о репутации!
– Чего-о?! – закричали недовольно в ответ. – Народ, вы слышали?! Все сюда, все силовики ко мне! Собираемся возле Санька, обсудим, что с этой мымрой делать будем!!
– Ты кого мымр…
– Дай сюда рупор…! Тьфу ты… кхм. Вы, там, на стоянке, заглушите мотор! Я сказал, заглушите двигатель и отойдите от машины!! Вы трое, не подходить к периметру! Клишевич, смотри за входом пока не приедет директор магазина!
Я слез со стола, проковылял к полярнику, забрал ненужный ему саквояж с зеленым глазом индикатора, вернул на барную стойку и засеменил к выходу из забегаловки. Раз уж из окна не видно – посмотрим снаружи. Однако, стоило мне выйти в коридор, как взгляду предстала неприятная картина. Лестницу и дверь контролировал механоид и никого впускать-выпускать явно не собирался. Грозно полыхая красным светом линз, бот засел на потолке, ощетинился металлической трубкой и лазерным прицелом. Стоило мне появиться, как красная точка сфокусировалась на моем лице. Я, было, шагнул навстречу, однако подозрительный щелчок невидимого затвора вынудил меня спешно ретироваться.
Также, в коридоре нашлись четыре выдры в полицейской униформе. Порождения незеррилм аккуратным рядком сидели вдоль стены, живые, и смотрели на меня глазами полными ужаса. Думаю, псевдо-полицейские пришли сюда проверить, как идут дела у их предприимчивых товарищей, а встретили полярника. Вся четверка от ботинок до подбородка была покрыта толстым слоем льда, рты открыты и зафиксированы металлическими капами, а из-под языка тянулись прозрачные трубки. Ротовую полость несчастным доверху заполнили каким-то дымящимся порошком, призванным стимулировать выделение слюны, потому как мобильная станция выкачивала у лысых собак белую пузырящуюся жидкость. Далее, всё это дело подавалось на компактный миксер, куда боты тащили и загружали рубленый светящийся хлам – распиленные и раздробленные «предметы» из рюкзака барменов. В миксер летело всё, начиная от болтов и гаек, заканчивая битыми планшетами и телефонами, смешивалось, кипятилось и выливалось в небольшую продолговатую раковину. Агрегат я сфотографировал, загрузил в незеррилм и получил справку-пояснение. Если коротко – устройство производило «обогащенный кипящий щелок» на основе слюны лысых собак.