− Эй!
Не успела я смутиться, как его горло дернулось, проталкивая угощение в пищевод.
− Куда! Это не так едят, − пришлось показать на своем примере. − Жуй, а то вкус не почувствуешь, глупенький.
Оборотень флегматично пожал плечами, его и так все устраивало. Я протянула всю пачку. Мы немного посидели в тишине, пока мой спаситель поглощал подношение. Под конец я настолько осмелела, что рискнула потрогать его хвост. Было похоже на отшлифованный агат − манящая текстура камня.
Уходя, я крикнула через плечо:
− Хорошо себя веди и в следующий раз принесу мясо.
Ответом был размеренный кивок.
***
В приподнятом настроении − хоть на одну тайну стало меньше − я поднималась по ступеням тигриной крепости, напевая себе под нос. Услышав, что кто-то выкрикнул мое имя, обернулась. И увидела несущегося в мою сторону зверя.
Это был самый настоящий тигр, передвигающийся на четырех лапах. В последний момент он затормозил.
Я даже не успела толком испугаться, как он уже превращался в Шиана. Юноша предстал передо мной полностью голым. На смуглой мускулистой груди блестели капли пота, каштановые волосы липли к шее и лбу.
− Нравлюсь? − оскалился Шиан. Он раскинул руки в стороны, призывая рассмотреть себя со всех сторон. Я прыснула и пошла дальше. − Эй, куда ты?
− Что я, голых парней не видела?
− Таких красивых − точно нет! Еще не надумала стать моей?
Удивительный мир. Здесь так легко относились к своему телу, к привязанностям и любви. Наверно, это влияние звериной натуры. Даже немного завидно.
− Тебя искала моя мать. Она хочет поговорить, − напомнил о себе Шиан.
− О чем?
− Ты ей помогла, конечно же, она захотела увидеть свою спасительницу! Идем, провожу!
Я последовала за сыном вожака. Он и не думал искать набедренную повязку, позволяя на протяжении всего пути любоваться его крепкими ягодицами. На бедрах и лодыжках сохранялись тигриные полоски.
Шиан привел меня на верхний этаж, где находились покои матери-тигрицы Трарры. Королевы горного племени. Я выдохнула, решительно отодвигая тканевый полог. В ноздри ударил запах сандала или чего-то близкого к нему.
В просторном помещении, задрапированном цветными тканями и коврами, стояла большая кровать. На ней вразвалку лежала крепко сбитая женщина, коричневую кожу которой украшало несколько блеклых татуировок. Трарра умасливала ноги эфирными маслами из глиняной чаши, рядом лежал заплаканный ребенок. Девочка.
− Для меня честь лицезреть вас, мать-тигрица, − Я слегка поклонилась. Сильное раболепие посчиталось бы слабостью.
Последовал ленивый приказ:
− Сними капюшон.
Я послушалась.