– Ну ладно. Пусть едет, если тебе так хочется, – надула губы Катя. – Только я тебя предупреждаю, я её развлекать не собираюсь. Она сама по себе, а мы сами по себе!
– Никто никого развлекать не будет. Ты остаёшься, Чечёткина везёт отчёт.
– Рома!
– Катя, не спорь! Ты видишь, у меня график не идёт! Скажи Чечёткиной, пусть даст тебе паспорт. Заказывай билеты мне и ей. Гостиница на твоё усмотрение. И, – он внимательно посмотрел на Катю, – не вздумай поселить её где-нибудь в Звенигороде или на противоположном конце Москвы от министерства. Я тебя предупредил.
Катя развернулась и громко хлопнула дверью. Сергеев прямо прочитал её мысли.
– Чечёткина! – подошла она к Юле. – В командировку собирайся.
– Куда? – не поняла Юля.
– Отчёт повезёшь в Москву вместе с шефом. Паспорт давай, билеты буду заказывать.
– А ещё кто едет? – поинтересовалась Юлька.
– А тебе кто ещё нужен? – в тон ей ответила вопросом на вопрос Катя.
– Да никто, просто интересно, – почему-то смутилась Юлька.
Катя задумчиво на неё посмотрела и произнесла, обращаясь к Соне, но нарочито громко:
– Сонь, а ведь Чечёткина не осталась равнодушной к нашему Казанове!
Соня рассмеялась и быстро подхватила идею Кати:
– Точно! Какая ты, Катюша, наблюдательная! Глянь на неё, раскраснелась, засмущалась. Оказывается ты, Чечёткина, такая любвеобильная! Прямо тигрица какая-то! Стаса окрутила, теперь за старшего брата взялась. Всё тебе мало! Тихоныч, смотри осторожнее, ты следующий. А у тебя сердце…
Тихоныч промолчал и подумал, что слишком часто стал выбираться из лаборатории в офис. А здесь атмосфера какая-то нездоровая.
Юлька действительно зарумянилась, но постаралась держаться спокойно:
– Мне от ваших глупостей неловко и только, – ответила она и вспомнила про письмо. Теперь она не сомневалась, откуда оно взялось.
* * *
Такое замечательное с утра настроение было испорчено на весь день. А вечером Юлька обнаружила, что сломалась машина. Не заводится и всё! Она даже всплакнула от досады. Свою машинку Юлька обожала, ей очень нравилось водить и нравилось чувство свободы, которое давала машина: могу попасть из точки А в точку Б в любое время дня и ночи, в любую погоду, по собственному желанию. Теперь ей пришлось оставить машину на стоянке университета и добираться домой на электричке. Эвакуатор и ремонтную мастерскую она отложила на завтра. Сегодня был очень тяжёлый день.
Зато Юлька могла получить удовольствие от прогулки. Дорога от станции шла по тропинке через редкий лесок. Так было короче. Лёгкий ветерок шелестел листвой, звенели сверчки, луна светила ярко. Иногда луну затягивала тучка, становилось темно, но где-то далеко впереди маячком мелькали огоньки посёлка. Тропинка широкая и хорошо знакомая. Изредка в траве что-то шуршало, какой-то ночной зверёк вышел на охоту. Юлька наслаждалась ночной прохладой, тишиной и одиночеством. Шелест неведомого зверька временами становился слышнее, потом снова удалялся. Неожиданно звук повторился близко и сильно, как будто по кустам что-то тащили и это что-то цеплялось за кусты. Видимо, ночной зверёк был не очень маленьким. Юлька ускорила шаг, и странные звуки остались за спиной. Юлька улыбнулась своим страхам. Через несколько минут совсем рядом в кустах что-то снова зашуршало. Юлька остановилась и замерла, прислушиваясь. Шуршание по кустам двинулось вперёд параллельно дорожке. Юлька осталась на месте. Метрах в десяти впереди неё на дорогу вышла огромная лохматая собака, за которой тянулась длинная цепь и цеплялась за кусты. Собака остановилась и уставилась на Юльку, а Юлька пялилась на неё и думала, что такая тяжёлая и толстая цепь на собаке неспроста. Юлька лихорадочно вспоминала, что делать в таких ситуациях. Нельзя махать руками. Юлька и не собиралась, её руки повисли как плети. Собака вдруг утробно зарычала. В темноте не было видно ни острых клыков, ни колючих глаз, ни вставшей дыбом шерсти на загривке, но Юлька всё это очень живо нарисовала в своём воображении.