Поссовет Дворник Федор называл ПоЦсоветом. Потому как Поссовет в основном состоял из граждан с пятою графой.
В Отдел стали поступать анонимные сигналы о недостойном поведении в ночное время гражданки Катерины Львовны Блудилиной. Группа ответственных сотрудников Отдела решили поздним вечером «навестить» веселую вдову и лично убедиться в правдивости поступающих сигналов.
Акция была назначена на 23: 15. Позвонили в дверь Блудилиной.
– Кто там? – спросила Катерина Львововна.
– Отдел по борьбе за соблюдение морально-нравственного Кодекса. Немедленно откройте! – И в дверной глазок показали ордер на посещение квартиры.
Лязгнула щеколда, трижды провернулся ключ, звякнул отброшенный крючок. На пороге стояла Катерина Львовна. Сбитая прическа, в ночной сорочке, под которой поколыхивались тяжеловесы груди.
В гостиной на раздвинутой софе сидел мужчина в тапочках на босу ногу, по пояс голый, в китайских голубых кальсонах. На гладко выбритом лице – следы помады. Смятая постель, упавшая на пол подушка. На столе – початая бутылка коньяка, конфеты «Каракум», папиросы «Казбек», колода карт.
– Представьтесь, гражданин! Кем вы приходитесь квартиросъемщице Блудилиной?
– Коллега по работе, Гордей Иванович Козлов. Член партии. С Катериной Львовной обсуждаем производственные планы.
Фотография Козлова и Блудилиной за «обсуждением производственных планов» была немедленно отослана в райком. Козлов был с треском исключен из партии.
***
Как-то раз к Блудилиной заявился один из ее постоянных визитёров Валерьян Витальевич Орлов и привел подростка лет двенадцати-тринадцати.
– Катерина, приголубь его, страдальца.
– Да ты что?! – Ужаснулась Катерина Львовна. – Педофилию шьёшь?
– Остынь и выслушай меня, – сказал Орлов. – Это сын мой Петька. Моя уехала к сестре в Саратов на четыре дня. А Петьку на меня оставила. Замучался я с ним. Пусть у тебя он поживет. А моя вернется, тут же заберу его.
– На четыре дня я превращусь в монашенку?
– Тебе это полезно. Грехи будешь отмаливать.
– Тоже мне, праведник сыскался! – Фыркнула Блудилина. – Оставляй мальчишку, но поимей в виду, четыре эти дня ты мне отработаешь.
– Отработаю, не сомневайся, – пообещал Орлов.
**
Среди воздыхателей Блудилиной был один, которого Катерина Львововна любила больше всех. Сергей, сосед по лестничной площадке. Физрук культпросветучилища, по совместительству учитель танцев. Заядлый бабник, балагур, нетерпеливый в ласках, жеребец гнедовой масти.
Катерину Львовну непременно посещал с гитарой и с бутылкой хереса. Штопор презирал, пробку из бутылки вышибал ладонью, пил исключительно из хрустального бокала. Залпом выпивал и влажными губами тянулся к бледно-розовым блудилинским плечам, пахнущим духами «Красная Москва».