Ольстер бьётся,
Ольстер добьётся.
Стефен приподнял руку с листками.
– Итак, сэр,– начал он.
– Предвижу,– сказал м-з Дизи,– что на этой работе вы недолго задержитесь. По-моему, учительствовать вы не рождены. Впрочем, я могу и ошибиться.
– Скорее всего, я из учеников,– сказал Стефен.
А чему тут научишься?
М-р Дизи покачал головой.
– Как знать,– сказал он.– Чтобы учиться нужно проявлять покорность. Однако, жизнь великий учитель.
Стефен снова шелестнул листками.
– Насчёт этого,– начал он.
– Да,– сказал м-р Дизи.– Тут у вас две копии. Если получится, пусть сразу и напечатают.
ТЕЛЕГРАФ. ИРЛАНДСКАЯ ЗЕМЛЯ.
– Постараюсь,– сказал Стефен,– и завтра же дам вам знать. Я немного знаком с парой редакторов.
– Вполне достаточно,– энергически проговорил м-р Дизи.– Вчера вечером я написал м-ру Филду, члену парламента. Сегодня в отеле АРСЕНАЛ состоится собрание ассоциации скототорговцев. Я просил его ознакомить собрание с моим письмом. И если вам удасться поместить это в паре газет. Какие это?
– ВЕЧЕРНИЙ ТЕЛЕГРАФ…
– То, что надо,– сказал м-р Дизи.– Не будем терять времени. Мне ещё нужно ответить на письмо кузена.
– Доброго утра, сэр,– сказал Стефен, засовывая листы в карман.– Благодарю вас.
– Не за что,– отозвался м-р Дизи роясь в бумагах на столе.– При всей моей замшелости, мне по нраву преломлять с вами копья.
– Доброго утра, сэр,–снова произнес Стефен, кланяясь его согбенной спине.
Он вышел на открытое крыльцо и, спустившись, пошёл под деревьями по дорожке из гравия, слыша истошные вопли и треск клюшек на игровом поле. Львы, лёжа, замерли на пьедесталах, когда он выходил из ворот; беззубые ужасы. А я подсобник в его битве. Малиган приляпает мне новое прозвище: быколюбивый бард.
– М-р Дедалус.
Бежит следом. Надеюсь, больше никаких писем.
– Одну минуту.
– Да, сэр,– сказал Стефен, оборачиваясь к воротам.
М-р Дизи остановился, запыхавшись, заглатывая тяжкие выдохи.
– Я только хотел заметить,– выговорил он.– Ирландия, кажется, имеет честь быть единственной страной, где никогда не преследовали евреев. И знаете почему?
Он упрямо нахмурился на сверкающий воздух.
– Почему, сэр?– спросил Стефен, начиная улыбаться.
– Потому, что она никогда и не впускала их,– торжествующе произнёс м-р Дизи. Кашельный ком смеха рванулся из его горла, волоча за собой дребезжащую цепь мокроты. Он резко повернул обратно, кашляя, смеясь, махая в воздухе воздетыми руками.
– Она просто-напросто их и не впускала,–снова прокричал он, сквозь смех, переставляя затянутые в гетры ноги по гравию дорожки.– Вот почему.
Златомонетные блики солнца ссыпа́лись сквозь пляшущие живосплетения древесной листвы на его умудрённые плечи.