– Вот она, та самая книга с гербом прадеда! – проворно сгребая оставленную на тумбочке книжку, победно выкрикнула блондинка.
Вот зараза глазастая, я ведь и не думала ее прятать, не знала, что она ее заметила.
От подобной бесцеремонности на меня накатила такая ярость, что едва удавалось держать себя в руках. Эти двое вели себя так, словно они хозяева положения, вот только я пока не избавилась от прошлых привычек и чувства собственной значимости. Хотя умом понимала: здесь я никто, но что-то внутри меня не давало свыкнуться с подобной мыслью.
– Положи на место и не смей касаться моих вещей! – произнесла зло и раздраженно. И в этот момент вспомнила, что на ночь повернула перстень камнем вверх. Именно на него и уставился едва ли не с суеверным ужасом Авриарт:
– Откуда у тебя этот перстень?! – В мгновение ока юноша оказался рядом и схватил меня за кисть, рассматривая украшение. Поднес свою руку и стал сравнивать оба кольца. Они будто подмигнули друг другу.
– Это мое наследство, причем обе его составляющие: и светлая, и темная, – вздохнув, уже спокойнее поведала я, решив, что нам все равно пришлось бы поговорить. Прятать долго его я бы не смогла. Рано или поздно парень все равно заметил бы украшение.
– Легендарная камея? – с придыханием прошептала Финара.
– Да. Как написал предок, если этот перстень меня принял, значит, оба гарнитура принадлежат мне по праву, – кивнула, с опаской посматривая на подобравшуюся девушку.
В этот момент она была похожа на хищницу, готовящуюся к прыжку. Во мне взыграло чувство собственности, я и сама подобралась, готовая в любую секунду вцепиться в волосы наглой гостье. А девица словно почуяла след: ноздри раздувались, глаза больше ничего не видели, кроме своей цели. Видимо, не у меня одной возникли такие ассоциации, потому что чернявый, коротко глянув на кузину, слишком спокойно, но со сталью в голосе, приказал:
– Нара, уймись.
Она мгновенно сдулась, как мыльный пузырь, которые я так любила запускать в детстве. Прижав к себе книгу, Финара горящим взором сверлила меня, видимо, надеясь, что я рассыплюсь прахом. Меня удивило такое послушание, но вслух ничего не сказала, вдруг эта девица взбрыкнет?
– Не пытайся меня прожечь, если у василиски не получилось, у тебя и подавно шансов нет, – с долей насмешки пропела я, желая хоть чем-то досадить незваной гостье. Она меня раздражала даже сильнее, чем выскочка, сидящий напротив. А еще несказанно бесило их поведение, они считали себя хозяевами положения. А я не привыкла быть в такой ситуации. И выпроводить не получалось.