– Прошу прощения, Роман Кириллович, – Олег привстал, – но, полагаю, происшествие такого масштаба не должно оставаться неизвестным руководству.
Кочетов беззвучно вздохнул. В кои веки для особиста нашлось дело в автономке, теперь-то он развернётся во всю ширь. Начнёт греметь фанфарами. А Константин Иванович, при всей его любви к перестраховкам, совершенно прав: как только на берегу узнают – забросают приказами, затаскают по инстанциям, и тут все могут с должностей слететь – начиная от него, командира, до последнего лейтенанта. Из похода их развернут, на берегу замаринуют, на кораблях отстоя. Мало ли ржавых корыт по базам числится?
Ему, положим, и так год-два осталось. Но уходить вывалянным в грязи, обхаянным…
Особист ничего этого, конечно, не понимают. Вон как глаза блестят.
– Ещё мнения? – осведомился Кочетов.
Старпом медленно, грузно поднялся.
– Олег Максимович говорит о происшествии, – он потер лоб ладонью, – а мне кажется, пока никакого происшествия и не случилось. Девка чуть жива, дрожит в каюте под одеялом. Очухается – сама нам всё расскажет, и тогда уж решим, как быть.
Кочетов благодарно взглянул на своего старпома и кивнул прежде, чем особист успел бы что-то произнести:
– Резонно. К тому же не будем забывать, что журналиста направили к нам на борт по инициативе адмирала Вершинина, и всё, что здесь происходит, важно и для него. Нам следует быть особенно осмотрительными.
– Так ведь тем более, товарищ командир, – с юношеским задором отозвался особист. – Чем выше должность и звание лица, нарушившего закон…
– Олег Максимович, – Кочетов подпер щеку ладонью, поворачиваясь к нему. – Вы готовы вот так, без фактов, без доказательств обвинить адмирала Генерального штаба в нарушении закона? Или вы считаете, что адмирал намеренно прислал к нам подставное лицо вместо своего племянника? Я бы на вашем месте не торопился с выводами.
Упрямое выражение исчезло из глаз особиста не сразу, но он опустил глаза, а когда вновь взглянул на командира, его лицо уже было приветливо-покорным.
– Конечно, товарищ командир, разобраться надо, – улыбнулся он. – С вашего разрешения, я побеседую с этой девушкой, когда она придёт в себя.
– Побеседуете, – Кочетов кивнул. – После меня.
– Слушаюсь, товарищ командир. Если потребуется, я могу позже помочь вам с содержанием доклада командованию.
Он смотрел спокойно, даже мягко, но в этом дружелюбном взгляде Кочетов читал обещание: утопить и замолчать эту историю не удастся, особист позаботится о том, чтобы наверху узнали обо всём.
Да, но как же могла оказаться здесь эта девка? И как ей удалось столько недель водить их всех за нос?