Между тем, работа кипела. Огонь пылал, тонкие ломтики мяса нанизывались на длинные зеленые веточки. Поляна наполнилась всепроникающим запахом шашлыка. Люди все прибывали. Появилась большая группа диких мужчин с луками и длинными копьями. После краткого представления они распределились по периметру поляны, вероятно для охраны собравшихся от разнообразной хищной живности, не меньше людей ощутившей шашлычные амбры.
Появилась дородная дикая дама, принесшая большой глиняный кувшин. С большой осторожностью она просунула сквозь решетку тонкую трубочку – стебель какого-то растения, обернутый тонкой кожистой полоской. Преодолев сетку, полоска развернулась. К обратному концу трубочки помощницы подсоединили что-то вроде воронки и начали сливать туда жидкость из кувшина. В воздухе запахло вискарем. Полоска, свисавшая на ближнем конце, расправилась и начала раздуваться. Стало понятно – это тонко выделанная змеиная кожа, снятая чулком, выполнявшая теперь роль бутылки. Довольно быстро она вместила в себя около четверти литра жидкости. Знаками женщина показала – ее можно пить, не опасаясь, и, если она понравится, остальное содержимое кувшина находится в их распоряжении.
Ни Глеб, ни Николай не колебались. Приняв змеиный бурдюк, они по очереди припали к трубке. Это был действительно алкоголь. Он оказался крепким и прекрасного качества. Сивушного духа почти не чувствовалось. Присутствовал какой-то растительный аромат, смягчавший напиток.
Пока молодые люди дегустировали змеиный самогон, подошли еще несколько мужчин. Расставив что-то вроде барабанов, они расселись вокруг костра и стали выбивать ритм.
Из кустов появилось десяток девушек, разного возраста, роста и комплекции. Рядком выстроившись вдоль ограды они, смеясь в кулачки, задорно поглядывали на Ника и Глеба.
На бедрах у них болтались короткие юбки из плотных пучков белесой травы, на плечах красовались шкурки животных, на шеях, предплечьях и лодыжках находилось множество обручей. Их тела казались плотно сбитыми и почти не имели талии, волосы свиты в мелкие косички, густо вымазанные вязким составом, кожа светла, несмотря на то, что покрыта множеством разноцветных линий; черты лица скорее европеоидные, хотя что-то неуловимое в разрезе глаз выдавало примесь азиатской крови. Зачем затевалась эта выставка, мужчины долго не понимали. Плотно закусив и выпив, они блаженствовали, развалившись на траве. От отсутствия женщин они не страдали, и дикие девушки их занимали мало.
Но, женщины были настойчивы. По знаку дородной дамы – судя по повадкам, здесь главной, они принялись танцевать, подчиняясь ритму барабанов. Движения танца казались странными, однообразными и не сказать, что красивыми. Девушки слегка нагибались вперед, вскрикивали и подпрыгивали, как можно выше, словно пытаясь придать грудям колебательное движение. Но небольшие, крепкие груди почти не меняли положения.