продолжал нападать, пока охранник не оттащил меня назад.
— Остановись, — прошипел он мне на ухо.
Когда я оглянулся, мальчики, которых я избил, лежали на земле. Но гнев все еще
нарастал, когда я смотрел на женщину.
Мальчиков, которые еще могли ходить, вывели из комнаты. Те, что лежали на земле, были вытащены охранниками. Охранник, удерживающий меня, поставил меня на землю, когда женщина что-то крикнула по-грузински.
Внезапно охранник повел меня по другому коридору. На этот раз было тише, чем
раньше. Когда я вышел в конце коридора, то увидел небольшую комнату с клетками вдоль
задней стены, ямой в центре и дверью, которая, очевидно, вела куда-то еще.
Дверь в дальнем конце комнаты открылась. Женщина и мужчина, с которым она
стояла, прошли мимо. Охранник последовал за ним, втолкнув в комнату двух мальчиков.
Я уставился на них. Они были близнецами. Кожа у них была темнее, а длинные черные
волосы ниспадали на спину. Они были идентичны, но у одного были зеленые глаза, а у
другого — карие. Тот, что с зелеными глазами, смотрел прямо перед собой, как будто
ничего не видел, но тот, что с карими глазами, смотрел прямо на меня.
Близнецов толкнули через всю комнату, и когда они проходили мимо меня, я
прочитал цифры на их груди: «362» и «221». Они были заперты в разных клетках, но
находились рядом друг с другом.
Тот, что с карими глазами, 362-й, сидел у решетки и пытался заговорить с
зеленоглазым, 221-ым. Но 221-й смотрел прямо перед собой, как будто даже не слышал, что говорит его брат.
Я сглотнул, и на этот раз по моим венам пробежал настоящий страх. Охранник
втолкнул меня в клетку рядом с 362-ым. Женщина и мужчина вышли из комнаты, оставив
нас троих наедине.
Часы проходили в молчании, пока 362-й не подошел ближе и не заговорил со мной
на грузинском. Я не понимал, что он мне говорил. Затем его глаза прошлись по моему
телу, и он сказал на прекрасном русском языке:
— Ты новенький?
Я кивнул.
362-й вздохнул и спросил:
— Ты помнишь свое имя?
Я нахмурился и спросил:
— Мое имя? Конечно, помню.
Голова 362-го ударилась о заднюю стену, и он закрыл глаза.
— Хорошо, напоминай себе об этом каждый божий день. Выжги это в своем
гребаном мозгу. Никогда не позволяй себе забыть его.
Я был еще больше сбит с толку. Я уже открыл было рот, чтобы заговорить, когда он
проговорил:
— Я 362-й. У меня нет имени, по крайней мере, я его сейчас не знаю. Я ничего об
этом не помню. — Его глаза открылись, и он повернул голову к брату, который все еще