– А говорила, не надо. Пойдём скорее! – подгонял меня брюнет, за локоть ведя к своей машине.
Открыв мне дверь, он сразу показал на «заедающий ремень» и помог сесть. От такого проявления воспитания в современном мире, мне стало даже как-то неловко. Яковлев быстро обошёл машину, сел на водительское место, плавным движением руки завёл мотор и вырулил с парковки. Называю место встречи с Лаврентьевым, сразу ловя на себе удивлённый взгляд.
– Погода ухудшается с каждой минутой. Ты уверена, что прогулка около реки сегодня – это хорошая идея? – аккуратно уточнил Лёша, всматриваясь в лобовое стекло.
– Она не моя. Я бы с большой радостью её отменила, но потеряла свой телефон, а номера не помню, – объяснила я.
Только сейчас до меня дошло понимание, в какой безвыходной ситуации я нахожусь. Найти в огромном парке Егора без связи практически невозможно, и отменить встречу без смартфона тоже не получится.
– Плохо дело. Тогда, если вы сейчас не встретитесь, то я отвезу тебя домой, идёт? – шокировано оглядываю напарника, пытаясь понять, откуда столько заботы. Яковлев поспешно добавил. – Я просто не могу рисковать моим единственным шансом попасть на соревнования. Не подумай ничего.
– Хорошо. Если Егора не будет около кофейни, то можно сразу ехать домой, – с неохотой согласилась я, оттягивая ворот свитера.
Плохое предчувствие разлилось по венам, заставив ёжиться.
Мы добрались до набережной за двадцать минут, так что пятиминутное опоздание лично для себя я простила. Выйдя из машины, которую Лёша заботливо припарковал около самого входа на пешеходную зону, мы получше закутались в высокие воротники верхней одежды и направились на поиски баскетболиста.
Снегопад усиливался с каждой минутой, плюс ко всему поднялся пробирающий до костей ветер. Естественно, что не о какой тренировке для Тишки уже речи не шло, но нужно было хотя бы предупредить Егора об этом. Неизвестно сколько Лаврентьев может прождать меня на улице в плохую погоду.
Наконец, на горизонте появилась знакомая кофейня. Судя по горевшим на подоконниках огонькам, Лиза решила расставить на столах свечи для поддержания уюта. Несколько раз оглядываюсь, в поисках Лаврентьева, но ничего не выдало его присутствия здесь.
Махнув рукой Лёше, открываю тяжёлую дверь в пекарню и приглашаю парня присоединится. Войдя в тёплое помещение, пропахшее корицей и выпечкой на душе стало привычно тепло, а улыбка блондинки лишь усилила это чувство.
– Ника, ты же сегодня не работаешь, – удивилась подруга, обняв и поцеловав меня в холодные щёки через стойку.
Аккуратно притягиваю её к себе в ответ, стараясь не задеть горящую свечу на столешнице. Зал был полностью пустой, поэтому не удивительно, что около кассы лежал раскрытый томик Джейн Остин «Гордость и предубеждение». Интерес Лаврентьевой к классике всегда был силён в то время, как Егор книгам предпочитал кино.