На поляне он осмотрелся в поисках импровизированной могильной плиты. Но ее не оказалось.
Следы шин переплетались, как нити ткани на разорванном пальто сожженного им человека. Он посмотрел по сторонам и решил, что ошибся. Он пробежал еще около тридцати ярдов на запад, остановился и стал искать снова.
Поляна была усеяна посиневшими трупами. Он поднимал их и отбрасывал, как сломанные куклы, отыскивая могилу.
Спустя минут десять лихорадочных поисков он обнаружил надгробие, но оно лежало плашмя и было покрыто грязью. Он опустился на колени и начал рыть землю, как собака, откапывающая потерянную кость. Но руки встречали только камни.
Он услышал голоса и поднял голову. Четверо солдат пробирались через поле в поисках чего-нибудь, что могли пропустить бригады мусорщиков.
— Вы! Копайте! — закричал он им.
Люди тупо уставились на него, и он сообразил, что говорит не на том языке.
— Копайте! — скомандовал он, снова перейдя на английский. — Опуститесь на колени и копайте все это чертово поле!
Один солдат убежал. Трое других заколебались, и кто-то из них спросил:
— Для чего нам надо копать поле?
— Сумка! Кожаная сумка! Она где-то здесь! Она…
Он внезапно умолк и оглядел грязную опустошенную поляну. Бронемашины и грузовики ездили по ней всю ночь. Через нее и кукурузное поле прошли сотни солдат. Должно быть, час, три или шесть часов назад указатель был сбит, его, вероятно, волокли колеса грузовиков и бросали из стороны в сторону ботинки полусотни человек. Невозможно было точно определить, где в действительности находилась могила. В нем вскипела неистовая ярость. Он поднял голову и закричал от злости.
Трое солдат бросились наутек, в панике спотыкаясь друг о друга, стремясь поскорее убраться подальше.
Человек с алым глазом поднял голый труп мужчины за шею и за негнущуюся протянутую руку. Он отбросил его, потом пнул другое тело в голову, точно футбольный мяч. Он кинулся на третий труп и выкручивал ему шею до тех пор, пока позвоночник не затрещал, словно порванные гитарные струны. Потом, все еще кипя от злобы, он упал на четвереньки, как зверь, и начал искать что-нибудь живое, чтобы убить.
Но вокруг были только мертвецы.
«Погоди! — подумал он. — Погоди!»
Он опять сел. Его одежда была перепачкана, а изменчивое лицо покрылось черной грязью, но он ухмыльнулся. Он захихикал, затем засмеялся и наконец захохотал так громко, что несколько уцелевших собак, кравшихся по проулкам, услышав его, завыли в ответ.
«Если кольцо потеряно, — понял он, — никто больше не будет обладать им! Земля поглотила его! Никто никогда не найдет его!»