Его правая рука уходила в трещину в стене. Трещина была примерно в дюйм шириной, а на скале блестели струйки крови.
«Моя рука», — тупо подумал он.
Ему вспомнились оторванные пальцы Беккера. Он решил, что рука могла попасть в щель, когда он падал, а потом скала переместилась опять…
Он не чувствовал ничего, кроме терзающей боли в запястье, как от затянутого наручника. Кисть и пальцы онемели.
«Придется научиться быть левшой, — решил он. И вдруг его словно ударило: — Мой палец для спускового крючка пропал».
— Наверху со мной капрал Прадос, полковник! — крикнул вниз Уорнер. — У него сломана нога, но в остальном он в порядке. У других состояние хуже, многие мертвы.
— А как ваше? — спросил Маклин.
— Спину чертовски крутит. — Голос звучал глухо, будто Уорнеру было трудно дышать. — Чувствую себя так, словно разваливаюсь на части и суставы меня не держат. Плюю кровью.
— Кто-нибудь занимается составлением сводки потерь?
— Переговорная линия вышла из строя. Из вентиляции валит дым. Я слышу, что где-то кричат люди, значит кто-то из них выжил. Боже мой, полковник! Должно быть, гора сдвинулась!
— Мне нужно выбраться отсюда, — сказал Маклин. — У меня рука зажата в скале, Тедди. — Мысль о размолоченной кисти вернула ему боль, и он с усилием стиснул зубы, пережидая ее. — Вы можете помочь мне?
— Как? Я не смогу пролезть к вам, а если рука у вас зажата…
— Мне раздробило руку, — спокойно сказал ему Маклин, чувствуя, что теряет сознание: все плыло и казалось нереальным. — Достаньте мне нож. Самый острый, какой удастся найти.
— Что? Нож? Зачем?
Маклин свирепо усмехнулся:
— Не важно. Достаньте. Потом разожгите костер и дайте мне головню. — Странно, но он до конца не осознавал, что то, о чем он говорит, касается его самого, как будто речь шла о другом человеке. — Головня должна быть раскаленной докрасна, Тедди. Такой, чтобы можно было прижечь обрубок.
— Обрубок? — Уорнер запнулся. Теперь он начинал понимать. — Может, возможно вытащить вас как-нибудь по-другому?
— По-другому нельзя. — Чтобы вырваться из этой ямы, он должен расстаться с рукой. «Назовем ее фунтом мяса», — подумал он. — Вы меня понимаете?
— Да, сэр, — ответил всегда послушный Уорнер.
Маклин отвернулся от света.
Уорнер пополз через край дыры, проломанной в полу командного пункта. Пол вздыбился под углом около тридцати градусов, поэтому ему пришлось карабкаться вверх, через изломанное оборудование, груды камней и тел. Луч фонарика высветил капрала Прадоса, сидевшего напротив треснувшей и покосившейся стены. Лицо его было искажено болью, из бедра, влажно поблескивая, торчала кость. Уорнер продолжал двигаться по тому, что осталось от коридора. В потолке и стенах зияли огромные дыры, на мешанину камней и труб сверху капала вода. Он все еще слышал далекие крики. Он хотел найти кого-нибудь, кто помог бы ему освободить полковника Маклина, потому что без его руководства им всем придет конец. Уорнер с его поврежденной спиной никак не мог влезть в ту дыру, где в ловушке сидел полковник. Нет, ему нужно найти кого-нибудь еще — кого-нибудь, кто оказался бы поменьше его и смог бы проникнуть туда, но достаточно сильного духом, чтобы проделать такую работу. Он стремился попасть на первый уровень, и одному богу было известно, что он мог там увидеть.