Иногда спустя годы она думала о том, что, пожалуй, было бы куда лучше, если бы так и случилось. После рождения Ани несколько раз она видела один и тот же сон. В этом сне на выходе из электрички Максим вежливо улыбался ей и быстро и удобно растворялся в толпе. Во сне она знала, что больше никогда-никогда не увидит его, и чувствовала безмерное счастливое облегчение.
На фотографиях в соцсети он был очень хорош собой – лучше, чем тогда, и это казалось таким несправедливым. Загорелый, белозубый. На ее памяти у него никогда прежде не было таких неестественно-белых зубов. Марина подумала о том, что есть в нем что-то от бессмертного вампира – он напитался ее жизнью и расцвел, возмужал, расправил крылья и улетел к своим длинноногим загорелым женщинам, голубым озерам, пальмам, слонам. Улетел, сбросив балласт, – и ни разу не обернулся.
Наверное, только любовь могла заставить ее после мгновенного, острого укола ужаса от осознания пропасти, что их разделяла, махнуть на все рукой и погрузиться в вязкое, влажное измерение любви Максима.
Их первое свидание состоялось в парке. Максим явился в умопомрачительных расклешенных джинсах и броской разноцветной рубашке с бахромой по нижнему краю. Марина, пришедшая в юбке-солнце и голубой блузке, почувствовала себя поблекшей – серенькая птичка рядом с расфуфыренным самцом.
Они шли по парку, и все взгляды текли в их сторону. Марина чувствовала это и купалась в них, как в теплой ванне. К вниманию на улице она не привыкла, хотя с внешностью ей повезло. Большие темно-карие глаза, матовая бледная кожа фарфоровой куколки, светлые волосы, волной струящиеся по спине, закрывая худенькие лопатки, стройное тело, которое оставалось таковым, несмотря на поглощаемые горы сластей и бутербродов, – все это обещало удивительную судьбу, на которую она втайне очень рассчитывала. Ночами она представляла себя потерянной принцессой маленького, но гордого государства, волшебной суженой принца или, на худой конец, бизнесмена. Утром надевала клетчатое форменное платье и шла в школу с волосами, старательно убранными мамой в толстую блестящую косу, из которой не выбивалось ни единого волоска.
Удивительно, как сильно может изуродовать неверно выбранная прическа, немодное платье… И насколько сильно это может испортить жизнь – особенно когда тебе совсем немного лет, когда самая малость способна погубить.
В Марининой гимназии была принята форма – по словам директора, для того чтобы не давать возможности ученикам из более состоятельных семей кичиться благополучием перед теми, кому повезло меньше. Быть может, идея и была благородной, но ее воплощение никуда не годилось. Дорогие изящные часики на запястье, маникюр, сделанный в салоне за деньги, а не в гостях у подружки, золотая цепочка, высокомерный взгляд – есть много способов показать, что ты куда лучше других, и одинаковость формы никогда этого не изменит.