Как-то Еремей посетил его и увидел около дома такую же воронку.
–Зачем яму вырыл перед окнами? – спросил он и был крайне озадачен, услышав, что земля используется для кладки стен.
– Это же не глина, она не идет для постройки, все развалится – пытался он и соседи образумить строителя, но не убедили и он в третий раз, начал возводить рухнувшие стены. Все лето упорно трудился и даже положил два бревна перекрытия, пока осенью дожди и ветер снова не развалили дом. Природа создала нас легкомысленными, чтобы утешать в несчастьях. И с тех пор, в деревне, из зарослей бурьяна и крапивы укоризненно глядит недостроенный памятник человеческой недалекости.
Но вернемся к нашему походу. Прибывшие, прежде всего, посетили крепость, в которой располагалась народная власть. Внутри, как и везде у афганцев, живущих в глиняных клетушках – теснота и нищета. «Кобальтеров» больше всего интересовала оперативная работа по линии царандоя. (афганская полиция). Познакомились с молодым парнем, который занимался этой деятельностью. Он прошел обучение в СССР и сносно говорил по-русски. Сам из какой-то дальней провинции Афганистана, где живут его родители. Дома не был больше года. Родители не знают, жив он или нет и сообщить нет возможности. Родственников здесь тоже нет. Посетовали на его судьбу. Поспрашивали о работе с населением – хотели поучиться, но пришлось учить его. Он соглашался с «шурави» во всем, и попрощались дружески. Покидая крепость, Ваханов оглянулся на провожавшую их тоскливую фигуру, и ему стало грустно. В жизни чаще услышишь поучение, чем утешение.
За воротами крепости увидели частный грузовой автомобиль с наращенным кузовом до 4 – 5 метров, который заинтересовал любознательных приезжих как еще одна афганская особенность. Он сверху до низу был разрисован яркими цветными картинами. Такие нарядные машины часто потом встречались на горных дорогах. Называли их «бурбухайками». В основном, немецкого производства, как более выносливые. Советские грузовые машины спросом не пользовались. Нередко нагружали их ящиками и мешками запредельно, до верха и на самом верху еще человек 5-6 пассажиров. Еремею казалось, что на такой высоте во время движения, где нет никаких ограждений, только обезьяна может удержаться, вцепившись за мешки четырьмя конечностями, но очевидность подтверждала обратное – почти на каждой машине на верху сидели пассажиры. Не следует смешивать того, что нам кажется невероятным и неестественным, с абсолютно невозможным.
Первая войсковая операция, как обозначаются такие походы во вражеский тыл, закончилась благополучно, без единого выстрела. Покрытые дорожной пылью, но довольные первым испытанием странники снова вернулись в «Сочи», где в ожидании перевода в полк, продолжали истязать волейбольный мяч, осматривать окрестности и ловить рыбу. Рыба названная таким безобидным женским именем «Маринка», тем не менее считалась ядовитой. Большинство из команды, и особенно в полку, сильно заботившихся о своем здоровье, даже не хотели попробовать ее. Действительно, внутренняя полость рыбы была покрыта какой-то черной пленкой. Отчаянные же «сочинцы» ее соскребали, рыбу чистили и с удовольствием употребляли в жареном, вареном и сушеном виде. Ловили по потребности. Видя, что эксперимент удался, и никто из «безрассудных» не умер, осторожные товарищи, наконец, решились попробовать деликатеса, после чего имидж «Маринки» сразу поднялся. Чтобы удовлетворить все запросы пришлось сменить орудие лова на более суровые и даже жестокие. Глушили уже не гранатами, а тротиловыми шашками до 400 гр. и на автомобильной камере подбирали всплывшие крупные экземпляры. Снаружи никаких повреждений, а внутри – ребра этих несчастных рыбин были раздроблены на мелкие кусочки. Можно представить, сколько погибает молоди от подобных браконьеров у нас в России, думающих только о своей животной выгоде. Кто не разобрался вчера, тот не найдется завтра. Вода не сжимается. Вспоминается, как в водоеме недалеко от Джелалабада два «шурави» подобным способом «ловили» с лодки. Один беззаботно сидел на носу, опустив босую ногу в воду, а второй кинул довольно далеко – двухсотграммовую. После взрыва, сидевший с диким криком выдернул ногу, как из кипятка, и стал ее ощупывать.