Я смотрю на пустую страницу журнала и понятия не имею, что писать или рисовать. В моей голове хаос! Я даже не могу разобраться, что чувствую – облегчение или счастье, что с Ноем наконец все прояснилось. А может, мое сердцебиение участилось из-за того, что мы целовались? Кроме того, я начинаю паниковать при мысли, что Айви подумает обо мне. Если бы она только знала…
В моей голове Рис Льюис отчаянно поет: «What if, what if, what if, what if…»[24]
Ной, Айви и Ашер разговаривают в коридоре. Схватив карандаш, я быстро делаю набросок скрипичного ключа на чистой странице.
Я не могу объяснить, что чувствую, но я могу найти песню, которая сможет это сделать.
Я нервно закусываю губу. Леттеринг придется закончить позже, потому что Айви уже заходит в гостиную. Теперь мне нужно мобилизовать весь свой актерский талант. Скучая, я постукиваю ручкой по блокноту и растираю якобы пораненный указательный палец.
– О нет, что ты делала?
– Готовила, – говорю я, крепко стиснув зубы. Нет, не могу лгать ей. Захлопнув Эррола, поднимаюсь с дивана.
– Очень больно?
– Уже не так сильно.
– Мы принесли кое-что поесть. – Криво улыбнувшись, Айви поднимает несколько коробок с пиццей. Позади нее появляется Ашер, в руках у которого по две бутылки пива.
– Проклятье, Обри, – произносит Ашер. – Это что, все из-за Дирка Новицки?
Я ощущаю, как краска бросается мне в лицо после быстрого взгляда Айви, который говорит, что она ничего не рассказывала Ашеру.
– Прости. Я взяла с Ашера обещание, что он не будет тебя разглядывать и расспрашивать, но он, очевидно, забыл обо всем, – вздыхает подруга.
– Мне просто интересно, с чем связаны такие изменения, – ворчит Ашер, – прости, вышло неловко, хотя короткие волосы тебе очень идут.
– Твое мнение никого не интересует, – замечает Ной.
Да, между ними явно что-то произошло.
– Э-э, спасибо, Ашер, – моя улыбка, вероятно, превращается в гримасу, – мне самой нужно время, чтобы привыкнуть к новой прическе.
– Ну что ж, – произносит Ной, – вам придется есть пиццу самим. Обри сделала энчилады, и я планирую съесть как минимум четыре из них.
– Боюсь, они немного подгорели, – говорю я, поднимая вверх перевязанный палец, удивляясь, зачем это делаю.
– Пофиг. Я соскребу горелое и все.
– Извините. Нам спонтанно пришла идея приехать сегодня. Если бы я знала, что вы что-то приготовили, не заказывала бы пиццу, – огорченно скривив губы, говорит Айви.
– Энчилады, к сожалению, не вегетарианские.
– Почему к сожалению? Слава богу, что они с мясом! – Ной проходит мимо нас на кухню и кричит через плечо: – Я принесу тарелки. Кто-то еще хочет энчилады? Нет? Замечательно, мне больше достанется.