– Герр Циммерман, как вы решились испытать новый препарат на такой ужасной ране?
– Это было наше совместное решение.
– Герр Циммерман, а можно получить копию этих фотографий?
– Джентльмены, фотографический художник Гарри Хорсман заверил меня, что будет хранить пластинки со всеми негативами в течение месяца. Любой желающий может обратиться к нему за получением с них отпечатков.
– Мистер Уолш, как вы обрабатывали рану в течение этого времени?
– М-м-м…
– Мистер Уолш дал мне исчерпывающие рекомендации, которых я строго придерживался. Я промывал рану виски «Ерли Таймс» и посыпал ее стрептоцидом. И главное … ни капли виски внутрь!
– Ха-ха-ха.
– Кстати о виски, джентльмены. Прошу угоститься.
Это – Циммерман. Он указал на столик в углу аптеки, который был заставлен различными бутылками виски и бокалами.
– О!
Появление на сцене виски вызвало не менее бурный восторг, чем тот, который сопутствовал появлению наших фотографий.
Я не стал толкаться у столика с виски, но Уошл не забыл про меня.
– Держи, Британец, – он протянул мне наполненный бокал. – Фриц расщедрился на превосходное виски. Твое здоровье!
– И твое тоже!
– Повторишь?
– Нет, спасибо.
– А, я повторю!
Уолш испарился, а я продолжил сидеть на стуле. Так докторам было более удобно рассматривать почти затянувшуюся рану на моей голове. Они ходили вокруг меня с бокалами в руках, что-то обсуждали. Время от времени к ним присоединялись Циммерман или Уошл, которые начинали тыкать пальцами вокруг моей болячки что-то там поясняя. А я делал небольшие глотки виски и думал, что история со стрептоцидом подходит к концу. Вернее, мое участие в этой истории, поскольку победное шествие этого препарата только начинается. Вокруг меня только-только сформировался небольшой, уютный мирок, и вот теперь из него придется выползать. Соображениями, что я «ранетый», что мне нужен постельный режим, я уже не мог больше самообманываться. В душе рождались беспокойство и неудобные вопросы. Что делать? Чем заниматься? Меня даже Циммерман не возьмет растирать порошки в аптеке! И не потому, что не доверяет или потому, что это какой-то сложный процесс. Просто тогда рухнет наша история про путешествующего лорда. Ну, не может «целый» лорд заниматься растиркой порошков.
Мои мысли, наверное, достигли небесной канцелярии. Где-то там что-то замкнулось, и неповоротливый механизм бытия сдвинулся еще на один зубец шестеренки, тем самым подтолкнув мою судьбу в новом направлении.
– Извините, а мистер Деклер здесь? – послышался из-за двери аптеки голос Генриха, мальчишки, который помогал мне с бытовыми вопросами.