На утро голод и жажда заставили его покинуть убежище. Какое-то время он провел на палубе для пассажиров третьего класса, а потом заметил Деклера и последовал за ним. Генрих уже собирался постучаться в дверь каюты Деклера, когда услышал шаги и снова сбежал на нижнюю палубу к китайцам. Потом он увидел Деклера, дремавшего в шезлонге на палубе. Генрих не решился будить Деклера, и вновь вернулся к его каюте. Та, на его счастье, была не заперта. Минута колебаний, а послышавшиеся рядом шаги толкнули Генриха внутрь.
– Дальше вы все знаете, мистер Деклер, – закончил рассказ Генрих. – Ваша еда так хорошо пахла, что я не удержался и съел ее. Но я отработаю.
– Возьмите меня в прислугу, мистер Деклер, – с надеждой произнес мальчик. – Я знаю, что у таких как вы должны быть слуги. Я буду делать все, что вы скажите…
Рассказ Генриха прервал Гил, который принес еду. Я пододвинул омлет Генриху, а себе налили кофе.
– Гил, спросите у капитана, когда он сможет меня принять, – обратился я к стюарду. – Мне надо урегулировать с ним один финансовый вопрос.
– Финансовый вопрос?
– Да, именно, так и скажите.
Гил вновь ушел, а я смотрел на то, как ест Генрих и думал, что моей беззаботной жизни, которой я пожил всего одно утро, скорее всего, пришел конец. Не смогу я оттолкнуть от себя этого мальчика. А, собственно говоря, почему? Можно прийти к капитану, рассказать про то, что обнаружил «зайца», и пусть капитан сам разбирается. Это – его корабль, и безбилетники – это его проблема. А сам буду крепко спать, по утрам буду делать зарядку, вкусно завтракать, помирюсь с миссис Донахью…
Нет, не смогу. Я и раньше не смог бы так поступить. А сейчас тем более. Я на себе понял, что просто знать, что ты смертен и действительно пройти через эту «процедуру» – это две разные вещи. Поневоле начинаешь ценить каждый прожитый миг. Поневоле начинаешь хотеть прожить этот миг хорошо, чтобы не было стыдно. Вот сейчас мне надо было выбрать, кем я хочу быть? Холодным аристократом, который с барского плеча накормил мальчишку-безбилетника и сбросил его на руки капитану? Или добрым, отзывчивым человеком, который откликнулся на бессознательный призыв о помощи и протянул руку навстречу? Каким я себе больше нравлюсь?
После того, как я задал себе последний вопрос, сомнений у меня уже не осталось.
В дверь постучали.
– Мистер Деклер, капитан готов сейчас поговорить с вами. – Это был Гил.
– Отлично, Гил. Я иду.
Генрих оторвался от омлета и посмотрел на меня.
– Не беспокойся, Генрих. Все будет хорошо, – успокоил его я.