Так жили до тех пор, пока днем 2 ноября не приехал Шугалов.
– Щербаков, у тебя "комбез" что ли новый? – издали увидев Щербакова, спросил Шугалов.
– Постирал, товарищ майор.
– Собирайтесь. Буду назад ехать – пристраивайтесь за мной в колонну. Танки забираю в расположение штаба батальона, – майор запрыгнул в ГАЗ-66.
– Домой, на погрузку?
– В лес, на "зачистку"…
Командир танковой роты Олег Абдулов сидел за рычагами танка № 153 и гусеницами валил деревья в ближайшей лесополосе. Это делалось для того, чтобы противник не смог незаметно подобраться к расположению батальона и внезапно напасть. Абдулов поначалу заартачился, мол, почему танки опять не по прямому назначению используют, но потом плюнул – против приказа командира батальона не попрешь, и сам сел за рычаги, чтобы аккуратнее всё сделать и не повредить борта. Солнце жарило не по-осеннему, и сползавший на глаза шлемофон Олег снял во время короткой передышки. Теперь из люка механика-водителя торчала его коротко стриженная голова, обдуваемая приятным ветерком. Трещали поломанные ветки, заглушаемые ревом дизельного двигателя. Наезжая гусеницей на очередной ствол, Абдулов не заметил, как толстая ветка соседнего дерева зацепилась за борт танка, изгибаясь дугой. Танк двигался дальше, пока ветка не сломалась и, отскакивая от дерева, со всего маху ударила по голове лейтенанта. Олег на мгновенье потерял сознание, но тут же пришел в себя и остановил танк. Вылез, держась за окровавленную голову.
– Кайдалов, давай доделай тут всё, – Абдулов, шатаясь, спрыгнул на высохшую осеннюю траву.
– Товарищ лейтенант, вам в санчасть надо!
– Я сам, доделай!
В санчасти Абдулову зашили рану, перебинтовали голову, медик Слава накормил какими-то таблетками и велел отлеживаться в медицинской палатке – сто процентов сотрясение.
«Нет, пойду на трансмиссии отлежусь, на воздухе», – сказал упрямый Абдулов.
С трудом Олег добрался до своего танка, залез на трансмиссию. Голова кружилась и трещала по швам, тошнило, весь мир качался, как будто лейтенант лежал на плоту, плывущем по бушующему морю. Он вновь потерял сознание, провалившись в небытие.
Ночь. Абдулов проснулся от непонятного рокота, словно рядом раздувают меха кузнечной печи. Голова болит, но не так сильно. Олег чуть приоткрыл глаза. Первое, что он увидел – блеснувший в лунном свете большой православный крест с распятым на нем Иисусом Христом.
«Помер, – мелькнула мысль в затуманенном мозгу Абдулова, – здорово меня "приложило". Но что это за рык, хрип?» Луна обозначила контуры огромного длинноволосого человека, лежащего рядом. Крест с толстой цепью свешивался с его могучей груди, издающей этот звук. Человек открыл глаза и уставился на лежащего рядом лейтенанта.