Но заданий назначалось мало, да и Щербаков лишний раз не напрягал экипажи, не до этого. Было очень одиноко и тяжело на душе – настоящих друзей рядом нет, никакой моральной поддержки. Пехота сама по себе, в танковой роте из командиров взводов остался он один, Абдулов только и делал, что ко всему придирался и держал Александра на расстоянии, солдаты выполняли приказы молодого лейтенанта "из-под палки", зная, что лейтенант служит всего неполных пять месяцев и к тому же не кадровый офицер, а "пинджак". Крепко подружился Александр только с омоновцами, но к ним на блокпост попадал очень редко. Питерские милиционеры для Щербакова – открытые, добродушные люди, готовые помочь и поддержать в трудную минуту, от них никогда не хотелось уезжать, но приходилось. Узнав, что денег в батальоне не платят, они скинулись и уговорили Щербакова взять сто рублей – купить себе что-нибудь на рынке или позвонить домой. Да и вообще, что будет дальше? Кругом идет война, то и дело вдали слышны глухие раскаты взрывов, а по ночам на горизонте полыхает зарево пожаров. Что будет с батальоном, будут его менять или кинут куда-нибудь в горы, а может, на Грозный?
Каждый вечер, сидя в темной землянке, Щербаков зачеркивал крест-накрест клетку прошедшего дня, порой шепча старую солдатскую пословицу: «День прошёл, и хрен с ним», и в который раз считая, сколько дней осталось до желтой клетки – "вывода" батальона. Но желтая клетка вновь переносилась вперед – новые слухи, новые даты, сначала на середину, потом на конец декабря. Скоро Новый 2000 год. Где он его будет отмечать и будет ли? Тоска и безысходность.
Тем временем дембелей-мотострелков начали менять. Среди дня без предупреждения пришли два ГАЗ-66 с "молодняком", недавно закончившим "учебку" и привезенным очередным эшелоном в Чечню. Вместе с "молодыми" в батальон прибыла пара десятков контрактников, решивших "подзаработать" – деньги обещали хорошие. Машины приехали неожиданно, чтобы у дембелей не осталось времени что-либо из вооружения захватить с собой на "гражданку" или продать-обменять местным, ведь концов потом не найдешь. Дембелей пересчитали, собрали закрепленное за ними оружие, быстро погрузили в эти же машины и отправили сначала в расположение штаба батальона, затем с ближайшей станции Червленая-Узловая эшелоном домой. Железнодорожная ветка проходила недалеко от занявшей оборону 4 МСР, и через несколько дней эшелон с дембелями проходил как раз по ней. Случилось это среди дня, и бывшие военнослужащие, узнав знакомые места, высунулись из окон, махая руками и что-то крича сквозь стук колес. В ответ оставшиеся дослуживать свои месяцы бойцы 4 МСР принялись палить в воздух из автоматов трассерами, пускать в небо ракетницы, устроив прощальный салют дембелям. Дембельский экипаж 172-го тоже пострелял в воздух, но больше от злости – замены танкистам до сих пор не пришло.