В тормозную систему подали воздух. Вагонники стали проверять работу тормозной воздушной магистрали состава. Они сошлись на середине эшелона, и один из них помахал из стороны в сторону молотком, показывая машинисту отпустить тормоз. Потом он, не торопясь, выписал справку и направился к тепловозу. Когда справку, воткнутую в прорезь на длинной ручке молотка, вагонник протянул в окошко машинисту, Щербаков пробежал пару вагонов вперед, пролез к автосцепке и повернул ручку магистрального воздушного крана, перекрыв тормозную систему. Раздалось шипение стравливаемого воздуха, и по всему составу вновь сработали тормоза. Впереди на светофоре горели два желтых огня, верхний из которых мигал, разрешая поезду отправиться, но поезд не трогался. Машинист высунулся из окна, знаками подзывая к себе вагонника.
«Видишь, тормоза сработали, – объяснил подошедший к Круглову Щербаков. – А машинист теперь у вагонника спрашивает, в чём причина».
Железнодорожники что-то горячо обсуждали, о чём свидетельствовали их размашистые жесты. Александр и Вадим увидели бегущих к эшелону офицеров с большими пакетами и торчавшими из них «полторашками» пива.
«Быстрей давай! – замахали Круглов с Щербаковым. – Отправляемся уже!»
Вагонник шел от тепловоза, внимательно осматривая состав. Наконец он увидел перекрытый кран. Посмотрев по сторонам и выругавшись, он открыл его, пустив воздух по всей магистрали.
«Успели, – забросив пакеты в вагон, офицеры залезали в него по торчащей металлической лесенке. – Магазин еле нашли».
Мотострелки, тоже с пивом, спешили к своим вагонам, перескакивая через рельсы. Тепловоз, протяжно загудев, двинулся вперед, растягивая состав и приводя в движение весь эшелон. Мимо опять поплыли вагоны, ангары, мачты высоковольтных проводов. Сначала эшелон окружали промзоны, потом слева открылась панорама Каспийского моря, потянуло прохладным морским бризом. По правую сторону вновь темнели горы, приближались высотные дома. Эшелон продвигался сквозь город, в суете которого не чувствовалось никакой напряженной обстановки в республике. Всё, как в любом большом городе – ходили люди, ездили машины и автобусы. Рельсы отвернули от моря, и поезд пошел по направлению к горам. Высоток становилось всё меньше, рядом проносился частные сектор, вскоре он тоже кончился и с обеих сторон двухпутной железной дороги замелькали пустыри и созревающие поля.
Вторая половина дня, море осталось где-то далеко слева, дыхания его уже не ощущалось, и солнце опять палило нещадно. Пиво стало теплым и невкусным. Поели сухпай и молча смотрели на возвышавшиеся вдалеке серо-зеленые горы. Не прошло и часа, как выехали из Махачкалы, мимо проплыла пара небольших поселков, и вот поезд заходит на очередную станцию, мелькают частные дома, многоэтажек не видно. Вокруг цистерны, пахнущие мазутом и нефтью. Заскрипели тормозные колодки, и эшелон замер. Впереди горел красный сигнал светофора. Солдаты и офицеры соскакивали из вагонов на землю, пользуясь остановкой. Как всегда, выставили охранение. К удивлению Щербакова, тепловоз отцепился и укатил. «В Махачкале ведь только прицепили?» – подумал лейтенант.