Колонна краем миновала большое село Карабудахкент, расположенное в долине, окруженной со всех сторон горами. Едва последние дома дагестанского села скрылись из виду, колонна встала. Щербаков вертел головой, пытаясь рассмотреть впереди причину остановки. Он поднялся на башне во весь рост, предварительно сказав по внутренней связи Обухову, чтобы тот не вздумал дернуть танк. Голова колонны терялась за поворотом и возвышающимися с обеих сторон дороги крутыми холмами, поросшими невысокими деревьями. Её хвост едва различался в колышущемся мареве разогретой солнцем и работающими двигателями брони. Лейтенант успел выкурить сигарету, но колонна по-прежнему стояла, не глуша двигатели. Полуденное сентябрьское солнце уже не так жгло, но было достаточно жарко, в безветренном воздухе висел запах сожженного дизельного топлива. Из люков танковой башни несло разогретой солярой, внутри сидеть невмоготу, все насквозь промокли от пота, хотя танкисты ехали «по-походному», наполовину высунувшись из люков. Александр попытался вызвать по радиостанции Прокат 20 (Вадима), но тот не отвечал, видимо, выясняя, в чем же там дело. Механик Обухов вылез из люка, наслаждаясь короткой передышкой, снял сапоги и курил, делая быстрые затяжки. Кравченко снял шлемофон с вспотевшей головы, собираясь вылезти наружу.
– Кравченко, шлемофон надень и будь на приёме, а я гляну, что там, – Щербаков спрыгнул на дорогу и пошел вперед. Вадима на своём танке не оказалось, не было его и у танка командира роты. Пройдя еще вперед мимо нескольких БТРов с неровно работающими двигателями, постоянно газующих, чтобы не заглохнуть, он увидел стоящих возле одного из бронетранспортеров старлея Круглова и лейтенанта Абдулова. Рядом курил командир четвертой МСР Дима Кушнирович.
– Чего стоим? – обратился Щербаков сразу ко всем.
– Да кто его знает, разведка на «бардаке» вперед уехала, – ответил Вадим.
– Скоро поедем? – опять спросил Александр уже у Вадима.
– Неизвестно, как только, так сразу, – Вадим задрал голову и посмотрел на торчащие справа глыбы горных пород.
– Товарищ лейтенант, возвращайтесь на своё место и будьте на приёме, – завершил разговор командир роты Абдулов.
Щербаков повернулся и пошел к своему танку. Проходя мимо растущих рядом с дорогой кустов, он увидел сидящего в них здорового пехотинца со спущенными штанами. Лицо рядового выражало муки невыносимых страданий. В почти недвижимом воздухе распространялся удушливый запах, по которому нетрудно догадаться, что эти страдания доставляет солдату понос. Подходя к своему танку, лейтенант увидел, как Кравченко машет ему рукой. Через пять минут колонна пришла в движение. Впереди тронулся БТР с номером «038», на его броню едва успел забраться только что сидевший в кустах солдат.